– Да, Мэт, я согласна стать вашей женой.
Мэт расплющил ее о свою грудную клетку, прижав к себе так, что Элиза с трудом могла дышать.
– Элиза! Правильно ли я вас понял? Повторите, что вы сказали?
– Я согласна стать вашей женой, Мэт, – слегка запинаясь, повторила Элиза.
Позже, когда Мэт ушел, разгорячённый бренди и перспективой скорой свадьбы, Элиза обошла дом и выключила газовые рожки. То ли выпитое бренди, то ли сырой полумрак, окутавший все вокруг, то ли и то и другое вместе создало между ней и реальностью невидимую, непроницаемую завесу.
Боже, неужели она на самом деле дала согласие стать женой Мэта? Сознательно, находясь в здравом уме и твердой памяти. Возможно, уже сегодня ночью ей придется пожалеть об этом, но сейчас она не испытывала никаких сколько-нибудь сильных эмоций: ни положительных, ни отрицательных.
Элиза медленно подымалась наверх, прислушиваясь к глухому стуку дождевых капель по крыше. Мэт сказал что она будет носить его фамильное обручальное кольцо, которое вот уже восемьдесят лет передается из поколения в поколение в семье Эберли, – это тяжелая, старинная вещь, украшенная крупными алмазами.
Когда они поженятся, Элиза станет мачехой Генри и Джулии и невесткой Иды Эберли. Она будет жить в их доме…
Она отомстит Риордану Дэниелсу! Она отплатит ему за все оскорбления, за его спесивость, за то, что он унизил ее в присутствии этой отвратительной Линетт!
– Что? Что вы сделали? Вы собираетесь выходить замуж за Мэта Эберли? Да вы с ума сошли, Элиза!
Риордан ходил взад-вперед перед ней, побелев от негодования. Его походка была напряженной и пружинистой, как движения тигра перед прыжком. Лицо этого сильного мужчины дышало яростью, уголок глаза нервно подрагивал.
– Да, собираюсь, – спокойно, даже безмятежно глядя на него, ответила Элиза.
– Мэт Эберли вам не пара, и вы это прекрасно знаете. Он мизинца вашего не стоит! Он слабак! Не пройдет и полгода, как вы уничтожите его!
Элиза гордо выпрямилась:
– Как вы смеете оскорбительно отзываться о моем женихе?
– Смею, потому что говорю правду. Мэт Эберли – серая лошадка, он всю жизнь делает то, что ему приказывают. Разве такой муж вам нужен?
– Именно такой.
– Сомневаюсь. – Риордан сдавленно хохотнул. – Очень сомневаюсь. Да вы устанете от него через пять дней после свадьбы, а может, даже раньше. Если, конечно, выйдете за него замуж, в чем я вовсе не уверен.
– Зато я уверена! – воскликнула Элиза. – Я уже дала согласие. Я буду носить обручальное кольцо его бабушки, которое принадлежит их семейству в течение вот уже…
– Меня это не интересует, – сказал Риордан, отворачиваясь.
Злая и расстроенная, Элиза опустилась в кресло и постаралась сосредоточиться на только что пришедшем с какого-то из заводов Риордана письме. Но каллиграфический почерк клерка прыгал вверх-вниз перед ее глазами, раздражая сверх всякой меры.
Сердце Элизы готово было разорваться от нахлынувших вдруг на нее чувств. Она не могла найти им никакого объяснения. Ей хотелось хохотать и плакать одновременно. Ей была отвратительна собственная бесхребетность – еще немного, и она сдастся. По сути дела, Риордан тысячу раз прав…
Вдруг Элиза вспомнила, как сладострастно на ее глазах он целовал Линетт. У нее застучало в висках. Нет! Она выйдет замуж за Мэта! Непременно выйдет! И тогда посмотрим, пожалеет Риордан о своем романчике с этой актриской или нет!
– Мисс Эмсел, я хотел узнать… – заглянул в библиотеку Уилл Райс, отвлекая ее от беспорядочных раздумий. Элиза вскинулась:
– Вы что, не могли сначала постучаться? – Бухгалтер натянуто улыбнулся:
– До сегодняшнего дня у нас не было недоразумений по этому поводу. Простите, если помешал.
– Все в порядке, Уилл, извините меня, – спохватилась Элиза. – Вы просто напугали меня, вот я и… Знаете, я выхожу замуж.
– Замуж?! – Удивлению Уилла не было предела.
– Да, за Мэта Эберли, известного в Чикаго адвоката. Скоро состоится свадьба. В конце концов, какой смысл тянуть, – задумчиво говорила Элиза, глядя в окно.
– Поздравляю, конечно, но… – обеспокоенный прежде всего судьбой их делового партнерства, промямлил Уилл.
– Я по-прежнему буду работать здесь, – сухо ответила Элиза, прекрасно понимая, что кроется за этим нерешительным «но». – Все остальное тоже останется без изменений. Все, – подчеркнула она, многозначительно глядя на своего компаньона.
– Да, я вас понял, – сказал Уилл, на лице которого отразились изумление и облегчение одновременно.
Тем же вечером Мэт пришел к Элизе на обед. Когда Элиза заранее предупредила об этом Фифину, та понимающе улыбнулась и сказала, что ей как раз необходимо отнести в театр готовые шляпки. Пока Нелла со своим старшим сыном приводила в порядок дом, на кухне целый день не покладая рук трудился приглашенный из ресторана повар-китаец.
– У вас всего лишь двое слуг, причем один из них – мальчик, – заметил Мэт, проходя следом за Элизой в гостиную. – А живете вы со швеей-компаньонкой. Я намерен изменить вашу жизнь к лучшему, Элиза. Вы не можете существовать в таких условиях. – Мэт обнял ее за плечи. – Весь сегодняшний день я не мог избавиться от нелепого ощущения нереальности. Так и хотелось ущипнуть себя побольнее, чтобы еще раз убедиться, что я не сплю. Мне все казалось, вот я проснусь и пойму, что ничего не было или что я неправильно вас понял… Генри и Джулия были в восторге, когда я рассказал им о нашей помолвке. А моя мама… Уверен, она будет обожать вас, когда узнает поближе.
– Да, конечно, – послушно согласилась Элиза, хотя очень сомневалась в этом. Трудно было вообразить, что надменная, эгоистичная Ида Эберли может любить кого-нибудь, кроме себя.
– Я кое-что принес для вас. – Мэт полез во внутренний карман сюртука. – Думаю, вы догадываетесь, что это.
Элиза догадывалась, поэтому терпеливо ждала, пока он достанет кольцо. Оно оказалось тяжелым, несколько старомодным, но пришлось ей впору. Она рассматривала кольцо со всех сторон: бриллианты крупные и сияющие голубым светом, потемневшее от времени золото…
– Если хотите, я могу обновить оправу для камней, – предложил Мэт.
– Нет, не стоит, оно и без того великолепно, – учтиво возразила Элиза, невольно думая о том, какое кольцо ей преподнес бы Риордан. Это было бы кольцо с огромным, стоящим много тысяч долларов камнем, он сиял бы у нее на пальце, как солнце, но… Риордан не собирался преподносить ей кольцо!
– Вытяните, пожалуйста, руку. Я хочу посмотреть, как оно смотрится.
Элиза выполнила просьбу Мэта. Старинное золото сдавливало палец. Ей показалось, что кольцо раздражает кожу, и захотелось сорвать его с руки.
– Да, оно выглядит великолепно. Вы прекрасны в нем, Элиза. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь исполнится моя мечта и я буду с вами…
Мэт тыкался ей в губы, как неуклюжий, непоседливый щенок, а Элиза вспоминала слова Риордана о «серой лошадке». Возвращая Мэту его нетерпеливые поцелуи, Элиза попробовала представить себе, что будет, когда они окажутся вместе в постели, и с отвращением прогнала эти мысли прочь.
– Разумеется, – сказал Мэт несколько минут спустя, когда он вынужден был хоть на миг оставить губы Элизы, чтобы восстановить дыхание, которое стало тяжелым и прерывистым от внезапной необходимости реализовать право собственника, – разумеется, кое-что в вашем образе жизни придется изменить.
– Что же?
– Ну хотя бы те отношения, которые вас связывают с Риорданом Дэниелсом. Вне всякого сомнения, став моей женой, вы не сможете работать у него в конторе.
Элиза чувствовала, как ее щеки покрываются красными пятнами. Но как же отец? Ее планы выкупа завода Эмсела? Мысли с чудовищной быстротой закружились у нее в мозгу.
– Но я не могу оставить работу!
– Глупости! Почему? Теперь у вас есть я, а значит, нет необходимости работать. Я думаю, что мы могли бы сыграть свадьбу уже на Рождество.