Вера поцеловала его. Поцелуй получился тихий, мягкий, наполненный нежностью.
– Люби меня. Люби меня, будто в последний раз.
Странный звук вырвал его из сна. Кирилл не сразу сообразил, что это сработал будильник на наручных часах. Кирилл нашел часы на стопке с одеждой и отключил сигнал. Наполовину полная бутылка вина стояла на полу неподалеку. Вторая, так и не откупоренная, примостилась рядом.
– Пора на дежурство? – спросила Вера.
– Да.
Он лег обратно, и Вера прильнула к нему. Приятно было чувствовать, как их голые тела соприкасаются.
– Ты вернешься?
– Это часа на три, может больше. Наверно, будет лучше, если я тебя вниз провожу.
– Хорошо. Только давай полежим еще минут пять, так хорошо вместе.
Кирилл чувствовал тепло ее тела, и слышал ее дыхание. В груди мерно билось сердце.
Он стал проваливаться в сон и вздрогнул. Посмотрел на часы, прошло почти пятнадцать минут.
– Нам пора, я уже почти опоздал.
Вера кивнула и стала одеваться. Можно было любоваться вечно на ее обнаженное тело в лунном свете.
– Засмотрелся. Сам одеваться не думаешь?
– Ага, точно.
Одеваться и уходить не хотелось. Кирилл вылез из-под одеяла, и ночной прохладный воздух погнал мурашки по его телу.
Возле кроссовера Вера поцеловала его, и Кирилл пожелал ей сладких снов. Когда она ушла, он убрал спальник, одеяло и бутылки с вином в багажник и переоделся в теплое. Хотелось пить, но он никак не мог найти воду. Кирилл старался не шуметь, чтобы не разбудить Катю и Аркашу, вернувшегося с караула.
Наконец он нашел пластиковую бутылку и пошел в школу. По темной лестнице он поднялся на третий этаж и вылез на крышу.
– А вот и он! – поприветствовал его кто-то из общинных.
Несколько теней сгрудилось по центру крыши у ограждения.
– Почему так долго?
– Пить искал, – Кирилл подошел ближе.
Всего на крыше было четыре человека. С Глебом ему выпало дежурить вместе. Двое парней, имен которых Кирилл не помнил, дежурили до них. Ярослав Викторович сидел на спальнике, он решил провести на крыше всю ночь, в надежде обнаружить бандитов.
– Ну мы пошли, – сказали парни. Ярослав Викторович кивнул.
Один из сменившихся передал автомат и бинокль Глебу, второй отдал свой калашников Кириллу. Ярослав Викторович напомнил, в чем состоит задача караула, сказал, чтобы в случае чего они будили бы его, не стесняясь, и, накрывшись спальником с головой, лег спать.
На крыше стало тихо. Было свежо, от хмеля в голове слегка шумело, в теле пульсировала приятная истома, а кожа еще помнила прикосновения Веры. Кирилл подошел к бетонному ограждению и взглянул вниз. Машины спали на площади. В нескольких местах мерцали красные огоньки сигарет – курил кто-то из общинных. Кирилл посмотрел вдаль. Черные силуэты домов тянулись от школы во все стороны. Поселок был большим и приютился в изгибе реки. Поверхность воды, широкой лентой огибающая поселок с двух сторон, блестела в ночном свете луны и звезд.
Глеб сидел на свернутом спальнике и, облокотившись локтями об ограждение крыши, осматривал поселок в бинокль. Они познакомились где-то через год после падения астероида и как-то быстро сошлись. Глеб тоже искал родных. Глеб был рубахой-парнем и любил отрываться по полной. Через пару месяцев к ним присоединился Тоха. Десятки ночей Кирилл, Глеб и Тоха провели, пьянствуя и развлекаясь.
О том, что Глеб тоже едет, Кирилл узнал только в день отъезда. Обрадованный Кирилл подошел к нему и спросил, едет ли Тоха. Глеб сделал вид, что не узнает его. Игнор со стороны Глеба длился все время их путешествия.
Кирилл наклонился и взял второй бинокль, что лежал на свернутом одеяле в ногах у Ярослава Викторовича. Приложил окуляры к глазам. Было черно. Глаза привыкли, и Кирилл различил темный дом, в центре зияло черное пятно, в лунном свете трудно было разобрать что-то, но Кирилл сообразил, что это у дома провалилась крыша и часть стены, печная труба вонзалась в небо осколками кирпичей.