Когда Юра ушел, Ярослав Викторович сказал, обращаясь к Кириллу и Глебу:
– Вам спасибо за дежурство. Тебе Кирилл особая благодарность. Если бандиты в сельпо, то утром мы пойдем к ним в гости. Идите спать, мы вас разбудим.
Кирилл не стал ждать Глеба и спустился на третий этаж. Темные стены, квадраты звездного неба в пустых рамах окон. Школа уже не казалась чужой. Кирилл одолел три этажа и вышел на улицу. После здания воздух показался свежим и прохладным. Лагерь мирно спал. Трава футбольного поля блестела росой.
Кирилл достал из кроссовера пенку, спальник, одеяло, расстелил все это на асфальте и завалился спать.
Глава 4
Кто-то тряс Кирилла за плечо.
– Кирюх, просыпайся.
Кириллу снился сон, и просыпаться не хотелось.
– Кирюха, вставай.
Трясти стали сильнее. Уйди, такой сон, дай досмотреть.
– Кирюха, да проснись же ты.
Толчок оказался сильным, и Кирилл открыл глаза. Темно. Еще ночь. Над ним склонился Аркаша и будил его.
– Проснулся?
– Ага.
Кирилл сел.
– Что случилось?
Кириллу снился такой приятный сон. Когда он ложился спать, то боялся, что всю ночь ему будут сниться те парни на церкви или того хуже, он увидит себя, висящим в один ряд с распятыми, и если посмотрит вниз то увидит, как из живота свисают кишки, а снизу на асфальте рослая овчарка с энтузиазмом будет пожирать его внутренности.
Но приснилось другое. Кирилл и Вера снова были вдвоем в классе. Он и она, звездное небо, ночная свежесть и ароматы полевых трав проникают в проем окна. Кирилл и Вера любят друг друга на расстеленном поверх спальника одеяле. Он любуется, как лунный свет заливает ее кожу и подчеркивает изгибы тела, тени скрывают и манят. Он видит каждый кусочек ее тела, грудь, соски, живот и ниже, только лицо сокрыто в тени, и он входит в нее раз за разом и словно уплывает вдаль.
– Ночью нашли тех бандитов, на рассвете в гости к ним идем, сейчас группу собирают.
– А время сколько?
– Светать через час начнет, не раньше. Все в подвале собираются, там нашли складское помещение без окон. Пойдем, я тебя провожу.
Кирилл убрал спальник и одеяло в багажник.
– Ты сам давно встал?
– С полчаса назад подняли, сказали помогать мужиков будить. Половины не добудишься.
– Богатырский сон?
– Богатырское похмелье.
Кирилл и Аркаша вошли в школу и шли по фойе к лестнице.
– Я так понял, это ты их, Кирюх, нашел?
– Повезло.
Аркаша вел Кирилла по подвалу, была почти полная темнота, только где-то впереди виднелась слабая полоска света.
– Мы тут немного расчистили проход, чтобы никто в темноте не расшибся. Если по прямой идти, то нормально.
Они подошли к свету. Неровный сполох застыл на полу. Аркаша приподнял закрывающее дверь одеяло и пропустил Кирилла внутрь. Свет, хоть и неяркий, ударил по глазам. Помещение по размеру чуть больше класса, у стен стоят стеллажи с какими-то коробками, под потолком проходят трубы, в центре стоят несколько сдвинутых в одну поверхность парт, на свободном месте хаотично расставлены школьные скамейки и стулья. В комнате уже было человек двадцать.
– А вот и наш герой, – поприветствовал Кирилла Ярослав Викторович. Юра Богайчук усмехнулся. Глеб опустил голову и продолжил завязывать шнурки. Дядя Миша одобрительно похлопал Кирилла по плечу, но, учитывая внешность дяди Миши и разницу в росте, выглядело это скорее комично.
– Это все? – Ярослав Викторович обратился к Аркаше.
– Еще двое сейчас подойдут.
– Ну тогда подождем их, и я расскажу, что к чему.
На столе в несколько рядов были разложены автоматы Калашникова, кучками ютились коробки с патронами и запасные магазины. На одной из парт с краю стояли поднос с бутербродами и бутылки с водой. Кирилл не хотел есть, но в горле было сухо.
В помещение вошли обещанные двое.
– Итого двадцать три человека, – посчитал всех Ярослав Викторович. – Думаю, хватит с лихвой.
– То есть двадцать три минус один, итого двадцать два, – поправился Ярослав Викторович. – Михал Михалыча мы оставим в лагере, мы же не хотим рисковать его жизнью понапрасну, верно?