– Кирилл, я больше не могу, – дрожащий сбитый голос Ани был полон отчаянья.
– Совсем чуть-чуть осталось, – зубы лязгнули и Кирилл пребольно прикусил язык. Во рту появился вкус крови.
– Не могу больше.
– Да уже приплыли почти, потерпи.
Кирилл продолжал грести, и видел, что Аня старается не отставать от него.
Наконец, камера, на которой плыл Кирилл, ударилась обо что-то твердое, и зад Кирилла проехался по устеленному галькой дну реки. Кирилл обернулся через плечо. Они добрались. Берег был пологий, в паре мест торчали кусты ивняка. Метрах в десяти уже ничего не было видно, все скрывал туман.
Кирилл встал, выбрался на траву и, скинув рюкзак, стал махать руками и ногами, чтобы согреться. Вот к берегу пристала и Аня, и Кирилл помог ей выбраться. Аня дрожала и производила впечатление самое жалкое. Кирилл начал ее растирать. Кисти рук, предплечья, плечи, спину, грудь, живот. Все смущение и стеснение появившееся на том берегу, когда они оба разделись, исчезло без следа. Кирилл опустился на колени, растер бедра, сначала правую ногу, потом левую. Аня стояла и держалась за голову Кирилла. Дрожь спадала. Кирилл растер лодыжки и стопы ног.
Кирилл выпрямился. Аня согрелась и больше не дрожала. Кожа от растираний почти высохла. Кирилл раскрыл рюкзак и протянул Ане одежду.
Одну из камер отнесло течением вдоль берега, и Кириллу пришлось снова зайти в реку, чтобы достать ее. Оставлять камеры на берегу было рискованно, днем их будет хорошо видно, и не составит труда сделать логичный вывод, что кто-то ночью покинул поселок. К тому же они еще пригодятся, когда придется возвращаться.
Кирилл положил камеры на траву и стал растираться. Нужно было взять полотенца, ведь это было так просто, почему никто об этом не подумал? Все были уверены, что пересекать реку они будут по одному из мостов, а зачем на железнодорожном мосту пляжное полотенце?
Аня оделась и предложила помощь. Кирилл отказался, кожа достаточно высохла, и он стал натягивать одежду. На удивление все оказалось сухим, только немного подмокла куртка, но свитер был достаточно теплым, чтобы не беспокоиться об этом.
Мир начинал сереть, и туман становился светлее. Скоро рассвет, пора уходить. Кирилл поднял камеры и отнес их подальше от берега. Густые кусты черемухи стали для них укрытием. Кирилл нагреб опавших листьев и накидал их поверх камер.
Аня нагнала его и передала рюкзак. Самая опасная часть пути была позади. Кирилл надел рюкзак за спину, перекинул через лямку куртку и расправил подмокшее место, чтобы сохло. Отряхнул руки от листвы. Аня обняла и поцеловала Кирилла.
– Спасибо, что пошел со мной. Без тебя я бы точно бросила грести и сейчас замерзала бы на середине реки. Или бы вернулась и плакала где-нибудь на том берегу. Ты мой герой.
Кирилл поцеловал Аню в ответ.
– Было бы странно, если бы я не пошел.
Утро, как обычно, было ясным, и солнце быстро разогнало туман. Кирилл и Аня миновали небольшой лесок, и теперь шли по полю, не боясь быть увиденными из поселка. Роса испарялась, и трава парила, и казалось, что над землей плывет и клубится легкая дымка. Солнце сверкало в траве и листве редких деревьев. Выглядело все так, будто они оказались в какой-то волшебной сказке.
– Нам надо на шоссе выйти, – объясняла Аня. – Я только по нему смогу сориентироваться.
Они пересекали поле, чтобы оказаться на проселочной дороге, ведущей к шоссе. По словам Ани, дорога от их дома до поселка составила около двух часов на машине. Получалось, что пешком они проделают этот путь только к вечеру.
– Мы в санатории живем, – рассказывала Аня. – Там такой огромный сосновый бор, а в самом центре санаторий. Вот там мы и жили все это время. Если надо было что-то, то ездили в ближайшие города или деревни. Там такое спокойное, тихое место. Вдали от цивилизации и разрушений. Иногда даже кажется, что никакой катастрофы и не было никогда.
– А во время падения астероида ты в санатории отдыхала?
– Нет. Я в городе жила, в институте училась. В санатории Света отдыхала, у нее были какие-то проблемы со здоровьем и отец отправил ее туда. За границу, в какую-нибудь Турцию, Египет или Таиланд отпускать одну побоялся, а в санаторий – да, он же под боком совсем. Я кстати тогда Свету еще не знала, я ее отца знала, Николая Федоровича, он в нашем институте основы юриспруденции преподавал. Когда сигнал тревоги объявили и началась эвакуация, Николай Федорович у нас как раз пару вел. И потом он все время с нами был, и когда мы из здания бежали, и когда мы ждали конца, и когда все произошло, и потом, когда была первая зима. Он заботился о нас, своих студентах. Благодаря ему многие и пережили катастрофу и первый сезон дождей.