Что ж, не мое, но за эти дни, что я наблюдал за «атакой» двух благородных джентльменов, которой они подвергали юношу, у меня созрел простейший план действий: если дело зайдет в тупик замужества, то я просто выкраду мальчишку и увезу в Америку, там есть, где затеряться.
А пока я съедал себя заживо, мучаясь виной, страдая от невнимания самого важного для меня человека, и сходил с ума, наблюдая, как его пытаются очаровать другие мужчины.
- Мисс Джей, – начал лорд Бингли, смущено опустив голову с каштановыми кудрями, – не могли бы мы пять минут поговорить наедине?
Началось! Нет, не «могли бы»! Мне что, уже пора мчаться и бронировать билет на пароход рейсом «Ливерпуль – Нью-Йорк»?
В библиотеке сегодня нас было трое: я, Джером и Бингли. Граф стал оставлять нас под предлогом «стариковского занудства», на мой взгляд, это было непредусмотрительно с его стороны, такая демонстрация доверия и принятие Бингли как близкого друга «дочери», давала лорду лишний повод думать, что его кандидатура стоит первой в списке потенциальных женихов.
- Вы можете говорить при мистере О‘Нелли, – мягко улыбнулся Джером.
Роберт вскинул на него большие печальные глаза и виновато поморщился.
- Сжальтесь надо мной, я и без свидетелей готов провалиться сквозь землю, – почти проскулил голубоглазый молодой человек. – Обещаю сдерживаться и вести себя достойно джентльмена.
- Хорошо. Оставьте нас, мистер О‘Нелли,- сдержано обратился ко мне юноша, слегка повернув в мою сторону свою изящную темноволосую голову.
Я вперил в него взгляд, стараясь за холодной маской скрыть все неприятие данной ситуации. Почувствовав мое молчаливое сопротивление, Джей посмотрел мне в глаза и на секунду я увидел его раздражение и досаду.
- Мистер О‘Нелли? – юноша вопросительно изогнул бровь и на его лице отразился повисшей в воздухе вопрос: «Ну и долго ты будешь здесь сидеть?»
Я поднялся, слегка кивнул никому и, выдав «с вашего позволения», удалился за дверь. Только далеко уходить я не собирался. Оставив дверь приоткрытой, я позволил себе недостойное благородного джентльмена занятие – подслушивать и подглядывать. Да, но я бастард, поэтому меня это не касается.
Я жадно вбирал в себя все происходящее в библиотеке: сидящего на краю кресла Джерома с прямой спиной и красиво сложенными на коленях руками; стоящего перед ним Бингли с видом мученика приговоренного к распятию на Голгофе; повисшую между ними напряженную тишину.
- Что Вы мне хотели сказать, Роберт? – нарушил молчание первым сидящий в кресле юноша. – Говорите же, время идет. Дерек до безобразия пунктуален, поэтому через четыре минуты будет здесь.
Я хмыкнул, услышав себе такую оценку из уст Джерома.
- Мисс Джей, – замялся покрасневший Роберт, – я уже давно думал об этом, но все не находил в себе сил озвучить свои мысли…
Юный лорд вновь замолчал, тяжело вздохнув.
- О чем Вы, Роберт?
Вот Гаденыш, понял ведь «о чем»!
- Я люблю Вас, мисс Джей, – выпалил Роберт с отчаянием, глядя в глаза «своей избранницы». – Вы это знаете. Люблю так сильно, как только может любить мужчина, поэтому прошу Вашей руки.
По лицу Джея я понял, насколько ему неприятен этот разговор, он уважал лорда, и по этой причине не хотел сейчас опускать того с небес на землю.
- Роберт, мне придется отказать Вам, – все же ответил Джером.
Бингли обречено опустил голову и сдавлено спросил:
- Почему, Вы можете объяснить?
- Если я скажу, что мне еще рано выходить замуж, Вы поверите? – вздохнул Джей.
- Нет, – усмехнулся Роберт и продолжил, давясь горечью: – Вам, пятнадцатого ноября, а это уже через неделю, исполняется семнадцать, самое время думать о замужестве. Так почему Вы мне отказываете?
Пришел черед Джея прятать взгляд и опускать голову.
- Я открою Вам свой секрет, – произнес он, не поднимая взгляда от скрещенных на коленях рук. – Мое сердце занято, и я жду, когда человек, которого я люблю, найдет в себе мужество ответить мне взаимностью.
От удивления и предчувствия мое сердце заколотилось о ребра с неистовой скоростью, а ладони покрылись испариной.
- Кто он, этот глупец? – почти бесцветно спросил Бингли.
- Я не могу Вам назвать его имя, – смущенно улыбнулся Джером. – Можете это отнести к природной девичьей стыдливости.
При этих словах губы моего любимого Гаденыша едва дернулись. Я заметил это, а вот Роберт вряд ли.
- Вы его действительно так сильно любите?
- Да, хоть он и непростой человек и порой внушает мне страх, заставляя чувствовать собственную никчемность.
Это он о ком, обо мне? Или… Убью Торнфильда!!! Если это он! Смерть его будет мучительной настолько, что он позавидует бледнолицым, попавшим в лапы краснокожих дикарей! Я придумаю что-нибудь интереснее, нежели живые муравьи в открытой ране на печени.
- Значит он Вас не любит! – оживился лорд. – Когда любишь, то готов любимого человека на руках носить, пылинки сдувать.
Бингли опустился перед моим мальчиком на колени и порывисто взял его руку в свою ладонь, накрыв сверху другой.
- Прошу Вас, мисс Джей, этот человек не достоин такого счастья, как Вы… Выходите за меня.
Джей слабо улыбнулся и высвободил свою кисть из плена.
- Не могу, сердцу не прикажешь. Вы должны это понимать, – Джером поднялся, заставляя встать и лорда. – И если я и выйду замуж, то именно за того, кого люблю, мистер Бингли.
Лорд понял, что ему намекают удалиться.
- В таком случае я прошу Вас извинить меня за отнятое время и откланиваюсь, – сделав глубокий кивок, Бингли направился к двери.
Я шагнул за дверь, и когда она распахнулась, то полностью скрыла меня от взгляда молодого человека.
Когда я зашел в библиотеку, то Джером стоял уже возле окна, наблюдая за первым снегом, выпавшим в этом году. Он падал на серую землю и тут же таял, не оставляя надежды на то, что в скором времени вся эта грязь и слизь заменится на белоснежный искрящийся ковер.
- Вы сегодня изменяете сами себе, – произнес он, продолжая смотреть на кружащие снежинки.
- В чем же? – спросил я, подходя к нему вплотную.
- Вас просили оставить нас всего на пять минут, – ощутив мое приближение, юноша напрягся, выпрямляя спину еще сильнее. – Где Вы были?
- Я? – мне пришлось наклониться, чтобы шепнуть ему в ухо. – Стоял прямо за дверью.
Джей вздрогнул и резко развернулся, потом отшатнулся от меня и чуть не упал на спину, но я вовремя обхватил его за талию рукой.
- Так ты все слышал? – прошипел он гневно, при этом краснея от стыда.
- Все, – подтвердил я, улыбаясь.
В его скулах заходили желваки, ноздри раздулись, тонкие брови сошлись к переносице, а глаза… глаза, как всегда готовы были испепелить меня, но это хотя бы не полное равнодушие.
- Отпусти меня, – снова прошипел он.
Ммм, моя любимая змея ожила.
- Ты же не хочешь этого, попробуй, убеди меня, – сказал я, прижимая Джея к себе и ощущая, как участилось его дыхание.
Мои губы коснулись нежной скулы, скользнули по щеке и подбородку, захватили тонкую мочку аккуратного ушка. Мой малыш прерывисто выдохнул, борясь с собой, чтобы не растаять в моих руках.
- Ты не убедителен, Джей…
Джером резко дернулся, а через мгновение я согнулся от сильной боли в паху.
- Все, убедил, – простонал я, пытаясь отдышаться, собрать мысли в кучу и сфокусировать зрение.- За что?
- За все хорошее, – ответил спокойно мой Гаденыш и оставил меня загибаться от боли.
Джей
«За что?»
Да за то, что люблю! За то, что давно простил, хоть и не надо было, но чувства и желания сильнее меня. Я когда-то понял, что прощу ему все… и поэтому простил боль, которую он причинил мне. Да, мне было больно, у меня было небольшое кровотечение сразу после…после урока «мужской любви», который мне преподал Дерек. На следующий день у меня болел зад так, будто кто-то пнул в самое «яблочко» острым носком туфли. Но это все не шло в сравнение с тем, как у меня болело в груди. Меня убивал сам факт того, что он ХОТЕЛ причинить мне боль и не остановился, когда я просил… он все равно продолжил свое «наказание». А за что, спрашивается? За что?!