- Держи!
Опять поймали! Да в чем дело то, а?! Вся жизнь наперекосяк и смерть не лучше. Мои руки прижаты к телу так, что пошевелиться не могу.
- Дайте мне умереть! Я ХОЧУ УМЕРТЬ!
- Нет, не хочешь! Успокойся, кому от твоей смерти легче будет?!
- Мне! Мне будет!
- Держи этому буйному чудовищу руки за спиной!
Я не разобрал сначала, кто из братьев держал мои руки сзади, а кто спереди отвешивал пощечины, но мне порядком надоело за сегодня получать оплеухи. В промежутке между пощечинами, я плюнул в смазливую физиономию. Парень застыл, потом медленно вытер лицо ладонью и посмотрел на меня так, что я понял, кто передо мной стоит. Ричард.
- Вот стерва, – но вопреки словам, интонация у него была мурлыкающая, ласкающая.
Он сжал мою челюсть пальцами и поцеловал. Грубо, намеренно причиняя боль. Я онемел от ужаса, холодом растекшегося по внутренностям. ТАК меня целовал Торнфильд. Я сжался, ожидая насилия. Но поцелуй вдруг стал нежным, мягким, не требующим, а дающим. Он давал мне надежду на счастье, давал выбор между жизнью и смертью…
Я ответил на поцелуй, перестал сопротивляться и обмяк, позволив себе утешиться этой неожиданной лаской.
Ричард отстранил моё лицо, обняв его ладонями.
- Вот и все… все прошло, правда? – он говорил спокойно, нежно, как с обиженным ребенком, большими пальцами оглаживая мои скулы.
Я смотрел, не отрываясь в его необычные серебряные глаза в черненой оправе. Смотрел, ища там защиты и понимание. И я нашел в них то, что искал. Горло сжало спазмом, и я тяжело, с всхлипом, вздохнул.
- Плачь, говорят, что помогает.
Эта фраза подействовала на меня как спусковой механизм, и я заскулил, сначала без слез, уткнувшись ему в плечо. Я ревел, орал и снова скулил, чувствуя себя наконец-то защищенным в объятиях Ричарда и Валентайна, потому что это именно тело Валентайна прижималось ко мне сзади, и это его губы ласкали мою открытую шею. Я успокоился, но не спешил отстраняться. Мне понравилось быть зажатым между ними, это странно расслабляло.
Руки Ричарда снова обхватили мое лицо, и я приоткрыл губы, ожидая поцелуй. Опять нежно и бережно, ласковый язык скользил внутри моего рта. Руки Валетайна прижали меня к себе, и он лизнул меня в сгиб между плечом и шеей. Я застонал в рот Ричарда, и он отпустил мои губы, продолжая ласкать подбородок. Мне пришлось откинуться на плечо его брата, чтобы открыть доступ к шее. Горячие губы целовали, язык ласкал, а я таял, прижавшись спиной к Валентайну. Его руки гладили мое тело, сжимали бока, язык очерчивал контуры ушной раковины, а потом скользнул внутрь, потом еще раз… очень ритмично и недвусмысленно. Пальцы прикоснулись к соскам сквозь ткань блузки, они ласкали и ласкали, пока я не повернул к Валентайну лицо. Старший МакКонах поцеловал меня впервые, только его поцелуй был требовательным, но меня уже это не пугало. Я позволил ему терзать свой рот, сжимать и тереть соски… Я жил в эту минуту. Ярко и жадно жил.
Ричард расстегнул мою блузку до груди и поцеловал меня в ямочку между ключицами. Он стал спускаться поцелуями ниже, оголяя постепенно кожу. Потом поднялся и стянул с плеча ткань, приник губами к коже. Его руки заскользили по моим икрам, поднимая юбку, ладони прошлись по согнутым коленям и легли на бедра. Белье одеть я не успел.
Мне было хорошо. Очень хорошо. Уютно. Но возбуждения не было, потому что я устал морально и физически. Голова была тяжелой и никак не хотела подниматься с плеча Валентайна.
- Я сейчас засну, – признался я.
Удивленное молчание, потом короткий смешок.
- Так нас еще не оскорбляли.
- Это не оскорбление, мне хорошо… только я устал...
Я все же заснул на коленях Валентайна. А проснулся от голоса Эрика над головой:
- Мэм, просыпайтесь, пора домой.
Я поднял голову и инстинктивно прикрыл глаза рукой, защищаясь от солнца. А когда понял, в каком виде сейчас должно быть нахожусь, почувствовал неловкость. Я позволил Эрику помочь мне встать и отряхнуть на мне одежду. И пусть в этот момент я выглядел, как изрядно погулявшая шлюха.
Плевать.
- Мэм, как Вы? – братья выглядели обеспокоенными, две пары необычных глаз пытались уловить во мне признаки прошедшего сумасшествия.
- Спасибо, я уже… – я замолчал, не зная, что сказать. Как я? Пока не знаю. Поживем, увидим… Так вроде говорят? – Я в порядке.
Я стал забираться на козлы, когда почувствовал на своей талии руки, поддерживающие меня. Сев на сиденье, я посмотрел на Ричарда МакКонаха. Мне стало стыдно за то представление, что я устроил перед ними.
- Спасибо.. – поблагодарил я еще раз. Я благодарил искренне… Потому что хотел жить.
Он взял мою руку и поцеловал, прикрыв глаза. В этом было столько чувства, что я невольно покраснел.
- До встречи, – сказал он, отпустив мою ладонь. Это было обещанием.
- До встречи, – пообещал и я.
Я посмотрел на Валентайна, и этот нахаленок послал мне воздушный поцелуй. Я улыбнулся ему и сказал:
- До встречи, мистер МакКонах.
Мы ехали в тишине, и я почти заснул под стук колес.
- Они ведь не знают, что ты мужчина, – сказал вдруг Эрик. – Не играй с огнем, Джером.
Я ничего не ответил. Он ошибается. Уже знают. Я дотронулся рукой до груди и ощупал пуговицы. Моя блузка была застегнута наглухо, как и положено.
Глава 13
Джером
- Мэм, к Вам мистер МакКонах и мистер МакКонах, – на пороге кабинета нарисовалась Лизи.
Нет, я не был удивлен, я ждал и ждал с нетерпением. Но показать свое смятение, вызванное их приходом, я не мог. Пока не мог.
Откинувшись на спинку кресла, закинув ногу на ногу, я сложил руки на коленке и принял скучающий вид.
- Пусть заходят, – кивнул я служанке.
Первым зашел Ричард, я узнал его по неизменно нагловатому выражению лица, широкой улыбке и резким, порывистым движениям. Оба брата снова были в килтах, как назло подрывая мое терпение. Валентайн улыбался не столь широко, зашел не так уверено, его глаза смотрели настороженно. Хотя выглядел он как кот, усекший крынку сметаны и выжидающий, когда же можно её ополовинить, если не вылизать до донышка, и при этом не получить веником по загривку. Появление братьев заставило мое сердце замереть, сжаться, а потом бухнуть со всей силы, разгоняя кровь жаркой волной по онемевшему телу. Но внешне я остался спокоен и надеялся, что МакКонахи не обратят внимания на сокращения зрачков, вызванные сбившимся сердцебиением.
- Добрый день, мэм, – поздоровался Ричард, а Валентайн склонил голову в приветствие.
- Добрый день, джентльмены, что привело вас ко мне? – поинтересовался я, соблюдая этикет.
Улыбка младшего из братьев приобрела не просто радостный оттенок, в ней появилась доля интимности.
- Вы назначили нам встречу, – заявил Ричард, и было видно, что он ни на каплю не сомневается в сказанном.
- Да? – одна моя бровь самопроизвольно поднялась от удивления. – Что-то не припомню.
- Как же? – Ричард шагнул вплотную к столу и оперся руками на столешницу. – Вчера Вы сами сказали «до встречи», разве нет?
- Хм, – я упорно изображал непонимание и недоумение, – не припомню что-то, чтобы эта самая «встреча» была назначена на сегодня.
- А она и не была назначена, – сказал Валентайн и подкрался к моему столу так же, как и брат. От двойного натиска мне стало не хватать кислорода, и я непроизвольно втянул воздух раздувшимися ноздрями. – И мы позволили себе назначить свидание на сегодня.
- Свидание? – о, Господииии, воздуха мне, воздуха, откройте окно! Я сейчас в обморок свалюсь. – И кто же вам дал повод думать, что оно состоится?
Это я уже прошипел. Но мой устрашающий маневр на них не подействовал. Братья все также улыбались – один широко, а второй слегка настороженно.
- Вы, мэм…или точнее, сэр, – Ричард склонился ко мне еще ниже.
Кровь бросилась мне в лицо, обжигая щеки неконтролируемым стыдом, на некоторое время я потерял контроль над ситуацией и смотрел на них затравленным зверьком. Я предполагал, что они догадаются обо всем, после вчерашнего тесного контакта, это было не трудно сделать, но все же… Все же это было похоже на пощечину.