– Что это значит, нянюшка, граф признаёт меня или нет? Он даже не спросил моего имени! – испуганно прошептала она Берте.
– Наверное, стоит его спросить об этом, – обескураженно пожала плечами женщина, а девушка в отчаянии закусила губу.
– Похоже, он не поверил, что я его дочь!
– Не беспокойся, моя дорогая, у меня есть доказательства, – спокойно возразила Берта и, сжимая в руках шкатулку, поспешила за господином.
Только хозяин собрался присесть, как нянюшка поинтересовалась:
– Прошу прощения, ваша светлость, меня зовут Берта, – представилась она и присела в почтенном поклоне. – Я оберегаю эту девушку с детства.
– Что ты там бормочешь, женщина? – поморщился Вандом и, недовольно взглянув на старуху, сел за стол и в ожидании вина и яств, сложил перед собой руки.
– Мессир, нам бы хотелось знать, вы признаете эту девушку своей дочерью? – спросила нянюшка, и граф вновь задумчиво уставился на Франческу.
«Она очень похожа на Изабель. И по возрасту подходит. Неужели я наконец нашёл свою дочь?! – взволнованно стучало сердце отца. – Бедняжка, из-за меня она стала сиротой с самого рождения. Ей наверняка ничего неизвестно о женщине, которая ее родила. Я должен рассказать ей о Изабель, но как мне это сделать? Она посчитает меня подлецом, ведь я, получается, бросил их обеих».
Прерывая его мысли Берта, вновь поинтересовалась:
– Так что вы скажите, ваша светлость? Вот это мне велено передать вам, – протянула она ларец.
Вандом нахмурился:
– Что там?
– Здесь подтверждение того, что эта девушка – ваша дочь. Это велела передать вам аббатиса Мелиса из Ремирмонского аббатства, – поклонилась Берта.
– Аббатиса Ремирмонского аббатства? – удивился граф.
Он виделся с монахиней лет шесть назад, и настоятельница уверяла, что у них нет подходящей по возрасту девочки. Этот монастырь был одним из первых, куда наведался Бушар, именно сюда приезжала Изабель, чтобы потом встретиться с ним.
«Неужели служительница церкви соврала? Разве такое возможно? Или просто не знала или не хотела говорить? Но почему?» – терялся в догадках Вандом и настороженно потянулся к шкатулке.
Открыв ларец, граф взглянул на содержимое. Внутри лежал сложенный вдвое пергамент и несколько драгоценных украшений, в том числе и большая золотая брошь в виде листа клена с алым камнем посередине. При виде её у старика нервно задрожали губы.
«Эта вещь принадлежала Изабель, я подарил ее, когда мы обвенчались».
Старый воин вновь разволновался и достал из шкатулки папирус. Прищурив глаза, он прочитал:
«Мой муж, мой возлюбленный, мой Бушар! Чувствую, что дни мои сочтены, и очень сожалею, что судьба отвела нам так мало счастливых дней. Особенно мне горестно оставлять нашу маленькую девочку. Мой отец грозиться отправить её в монастырь, и я молюсь лишь об одном, что бы господь сохранил тебя и её, и позволил вам обрести друг друга. Я знаю ты, моя любовь, обязательно найдёшь нашу малышку и сделаешь всё для неё. Надеюсь, вы будете счастливы, а я, взирая на вас с небес, буду радоваться за вас, мои дорогие. Мой возлюбленный, поцелуй за меня нашу дочь. А я мысленно целую тебя и ухожу с мыслью о тебе и нашей девочке. Любящая тебя Изабель».
Строчки поплыли в глазах графа и, не в силах сдержать слёз, он уронил голову на руки. Женщины изумлённо смотрели на растроганного старика, и у Франчески защемило сердце. Наконец Бушар пришёл в себя и, стыдясь собственной слабости, украдкой вытер глаза, положил письмо обратно в шкатулку и взглянул на девушку:
– Как тебя зовут? – несмотря на все его старания, голос мужчины дрогнул.
– Франческа, – пролепетала она, не сводя с него глаз.
– Что за нелепое имя у такой прелестной девушки? Наверное, тебя назвали так в честь святой покровительницы пилигримов? – сдерживая волнение, предположил он. Не зная, что ответить Франческа удивленно открыла рот, но Бушар приказал. – Подойди ко мне.
Девушка повиновалась и встала рядом со стариком. Резко поднявшись с места, граф крепко обнял её и, уткнувшись лицом в волосы, вновь прослезился.
– Ты так похожа на свою мать, – прошептал Вандом. – На мою прекрасную Изабель.
«Похоже, граф действительно сильно любил мою матушку, – поняла Франческа и неожиданно почувствовала к мужчине жалость. Незнакомое тёплое чувство растеклось по груди, а в голове мелькнула непривычная и в тоже время безумно приятная мысль: – Отец?! Неужели у меня теперь есть отец?!» – радостно встрепенулось сердце, и, неожиданно для себя, она обвила шею старика руками и тоже прослезилась.
Обнимая графа, Франческа вознесла Святой Мадонне благодарность: «Спасибо, что не оставила меня!» – ликовала юная леди, понимая, что теперь её судьба решена, но самое удивительное – она обрела отца.