– Но… – хотела возразить Франческа.
– Хватит, – осадила её графиня. – Ты уже взрослая и должна все понимать. Ты обязана выжить и сделать всё, чтобы вернуть наш замок.
– Но как? – недоумевала девушка.
Графиня улыбнулась:
– Ты так хороша, – вздохнула она и, задумчиво разглядывая племянницу, провела кончиками пальцев по её щеке. – Это твоё главное оружие, дорогая. Ради женщин мужчины идут на подвиги. Всё меняется… Может завтра Филипп свернёт шею, и на трон сядет другой монарх, который будет помнить заслуги нашего отца и согласится вернуть Шапеллот его наследникам. А нет, то постарайся найти достойного рыцаря, достаточно влиятельного и сильного, что бы он мог противостоять Генриху Шампанскому.
– Но тётушка!
– Если ты не сможешь этого сделать, значит всё напрасно, – грустно вздохнула Жанна. – И наша жертва – тоже.
Взглянув на графиню, Франческа почувствовала, как сжалось её сердце. Впервые в жизни с ней разговаривали как со взрослой, и впервые в жизни она вдруг остро ощутила, насколько она любит и Шапеллот, и свою отважную тётушку. Поддавшись порыву, девушка рванулась и горячо обняла графиню.
– Обещаю, – выдохнула она, – Я верну наш замок!
Немного постояв так, они наконец решились разомкнуть объятья. Каждая прятала взгляд, не желая показать свои слёзы.
– Берта принеси шкатулку… Ту самую, – приказала Жанна, и нянюшка быстро выполнила указание. Графиня передала семейные драгоценности Франческе.
– Скажешь графу, что шкатулку передала аббатиса, – голос Жанны дрогнул.
– Хорошо, я сделаю всё, как вы сказали, – прошептала Франческа.
– Не переживай, милая, когда граф увидит тебя, то поймет, что ты его дочь, – утешала тётушка. – Берта позаботится о тебе.
Служанка склонилась в поклоне.
– Для меня это честь, mylady! – отозвалась она.
Военачальник, до этого времени лишь наблюдавший со стороны за семейной драмой, неохотно прервал прощание.
– Графиня, прошу прощения, но уже пора.
– Да, конечно, Жеральд, – согласилась Жанна и ободряюще улыбнулась племяннице. – Ну что ж, вперёд, Франческа!
Девушка в отчаянии крепко схватила руки тётушки.
– А что же станет с вами? Бежим вместе, я не переживу вашей бессмысленной гибели.
– Прости, любовь моя, – и, понимая, что они уже не увидятся, женщина вновь крепко обняла Франческу. – Это невозможно. Генрих не успокоится, пока меня не найдёт. Он не позволит мне спокойно жить. Меня ждёт либо монастырь, либо плаха. Так лучше умереть достойно! Ты – это все, что у меня осталось. А потому береги себя!
Напоследок Жанна поцеловала Франческу в лоб и, не в силах более вынести ни минуты мучительного расставания, резко развернулась и поспешила выйти из комнаты. Взбежав по винтовой лестнице на сторожевую башню, она замутнёнными горем глазами взглянула вдаль и прошептала в пустоту:
– О, Святая Мадонна, прости меня! Только защити её! Она ещё так юна, – и, сдерживая своё бессилие и злость, графиня оглядела стены замка.
У бойниц в полной боевой готовности ожидали врага лучники, во дворе слуги, подогревая смолу, суетились у жаровен, а небольшой отряд рыцарей распределился по стене: все готовились к защите крепости.
Проводив тётушку, Франческа последний раз окинула взглядом любимую комнату. Боль в груди казалась невыносимой, девушке так хотелось разрыдаться.
– Прошу вас, госпожа, пойдёмте, – проговорил Жеральд и открыл дверь потайного хода.
Девушка в растерянности продолжала стоять, но Берта, подхватив её под руку, потащила воспитанницу за собой. Военачальник провёл женщин по узкому коридору и, наконец, они увидели божий свет.
У стены их ждал рыцарь.
Его белая накидка с алым крестом светилась ярким пятном на сером унылом камне. Облаченный в плотную кольчугу и блестящий шлем, воин был вооружен длинным обоюдоострым мечом и тяжелым щитом. Франческа обратила внимание на эмблему графства, сияющую на его щите: золотая перевязь на красном фоне, окруженная шестью золотыми коронами. «Рыцарь Эльзаса», – поняла она.
Рыцарь подошел к девушке и, склонив перед ней колено, учтиво поцеловал её хрупкие пальчики.
– Мадемуазель, позвольте представиться, меня зовут Свен. Для меня честь служить вам! – и воин взглянул добрым, спокойным взглядом.
Франческа отметила его коротко подстриженные волосы и карие глаза. Он выглядел человеком любезным и обходительным, а может, просто хотел таковым казаться. У девушки перехватило дыхание, её ресницы затрепетали, а на щеках появился румянец. Никогда прежде к ней не прикасался посторонний мужчина.