— Мэм?
Она посмотрела на шофера, протягивающего ей руку. Его лицо ничего не выражало. Не надо, нашептывал ей внутренний голос, но она проигнорировала его и позволила шоферу помочь ей выбраться из салона.
У трапа ее встречал бортпроводник.
— Здравствуйте, мисс Уитни, — вежливо произнес он. — Пройдемте на посадку.
У двери ее встретил второй бортпроводник.
— Добро пожаловать на борт, мисс Уитни.
Как много вежливых приветствий и улыбок, подумала Мэдисон, проходя в салон.
Обычно она летала первым классом, но это был еще более высокий уровень. Пол салона устилали темно-синие ковры, вдоль стен небольшими группками расположились кожаные диванчики и кресла. Между двумя креслами стоял стеклянный столик, сервированный на две персоны. Тонкий фарфор, сверкающие столовые приборы, белоснежные салфетки, ваза с цветами…
— Мэдисон.
Навстречу ей шел Тарик в сером костюме и белой рубашке с темно-бордовым галстуком. Он был ослепительно красив.
— Ваше высочество.
Улыбнувшись, он взял ее за руку.
— К чему формальности? Мы, кажется, уже перешли на «ты».
— Тарик, — произнесла Мэдисон и почувствовала, как от его прикосновения вверх по ее руке пробежал разряд.
Сегодня он был совсем другим. Улыбающимся, приветливым, очаровательным. И в то же время оставался мужчиной, от семени которого она зачала ребенка…
Ее бросило в жар, и она быстро отдернула руку.
— Спасибо тебе за цветы. Они очень красивые.
— Рад, что они тебе понравились. С твоей стороны было большим великодушием принять их в знак прощения.
— Думаю, вчера мы оба были слишком потрясены.
— Согласен. — Двигатели самолета зашумели, и он сдвинулся с места. Тарик взял Мэдисон за локоть. — Давай присядем.
Он подвел ее к столику и усадил в одно из кресел.
— Здесь очень мило.
— Я распорядился, чтобы нас обслужили, когда мы наберем высоту, но, может, ты хочешь чего-нибудь выпить? Фруктового сока? Чая? Воды?
— Ничего, спасибо.
Самолет продолжал двигаться по взлетной полосе. Мэдисон выглянула в иллюминатор. Сейчас они поднимутся в небо. Нехорошее предчувствие вернулось.
— Знаешь, Тарик, я думала насчет обеда…
— Ты думала, что тебе следовало сказать «нет».
Мэдисон посмотрела на него. На этот раз он не улыбался. Его лицо вообще ничего не выражало. Ее сердце словно сжали ледяные пальцы, но она заставила себя улыбнуться.
— Я рад, что ты согласилась, — мягко произнес он. — Таким образом, у нас будет возможность поговорить и лучше узнать друг друга.
— Но путь до Бостона занимает меньше часа, — с улыбкой ответила она.
— Я обещаю тебе, Мэдисон, у нас будет столько времени, сколько понадобится. А сейчас давай поедим.
Минеральная вода в хрустальных стаканах, бульон, морские гребешки со спаржей, ежевика со взбитыми сливками, чай и черный кофе.
Для нее. Для Тарика.
Сейчас он был очаровательным незнакомцем с вечеринки, а не бесчувственным, самодовольным негодяем, который вломился вчера вечером к ней в квартиру.
И все же что-то здесь не так. Она чувствовала опасность, притаившуюся за внешним лоском. Что-то опасное и в то же время невероятно волнующее. Но вот зачем ему понадобилось замораживать свое семя?..
— О чем ты думаешь?
Его голос был низким и хриплым. Почувствовав, как ее лицо заливает краска, Мэдисон покачала головой.
— Да так, ни о чем.
— Ты думаешь, почему я отдал свое семя на хранение?
Мэдисон была потрясена. Похоже, этот человек умеет читать чужие мысли.
— Ты имеешь право знать ответ, и я дам тебе его. Я — наследник престола своей страны. Так было не всегда. Мой старший брат Шариф должен был стать султаном после смерти нашего отца. — На его щеке дернулся мускул. — Но Шариф погиб. У него не было ни жены, ни детей.
— А ты? Почему ты не женился?
— Потому что не хотел, — отрезал он. — Тогда не хотел… но смерть Шарифа все изменила. Я начал искать себе жену. — Он невесело рассмеялся. — Поверь мне, я пытался, но все безрезультатно. То ли я не могу действовать под давлением, то ли с моей кармой что-то не так. Какова бы ни была причина, время идет, а я до сих пор не женат.
— Да, но ты еще молод.
— Судьба не смотрит на возраст, — печально ответил Тарик. — То, что произошло с Шарифом, тому подтверждение. Он был всего на два года старше меня. Я постоянно думаю, что будет, если со мной что-нибудь случится. — Он встретился с ней взглядом. — Затем я увидел программу о «Фьюче борн».
— Ту, в которой принимала участие я?
Он кивнул.
— Сначала я увидел только твою красоту. Затем мы встретились, и…
— Я… я не хочу говорить о том вечере. Это была ошибка.
— Единственной ошибкой, — хрипло произнес Тарик, — было позволить тебе уйти.
— Нет, это было правильно. Мне не нужны были романтические отношения. Я хотела только ребенка.
— Но не мужа.
— Нет.
— Но ребенку нужен отец.
— Тарик…
— Хорошо, я выражусь яснее. Моему ребенку нужен отец.
По спине Мэдисон пробежал холодок.
— Послушай, я пришла сюда с надеждой… Ты сказал, мы будем искать разумное решение.
— Именно этим мы сейчас и занимаемся. — Встав, он взял ее за руку и поднял с кресла. — Этот ребенок принадлежит нам обоим.
— Нет. Да. — Черт побери, этот мужчина сбивал ее с толку. Он стоял слишком близко. Ей пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть его глаза. — Да, мы вместе создали эту жизнь, но ее хотела я.
— Я тоже, — мрачно ответил Тарик. — Единственное отличие состоит в том, что я хотел выбрать мать для своего ребенка.
— Я это понимаю и не могу ничего изменить, но я готова предоставить тебе определенные права.
Уголки его губ слегка приподнялись.
— Правда, habiba ?
— Ты сможешь его навещать шесть раз в год.
— Как великодушно.
Его тон был резким и холодным. Мэдисон захотелось отстраниться, но он крепко держал ее за локти.
— Знаешь, я вообще не обязана разрешать тебе видеться с ребенком, так что будь мне благодарен…
— Благодарен? — медленно протянул Тарик.
— Ладно. Я не хотела выражаться так грубо, но…
— Ты слышала хоть что-нибудь из того, что я тебе сказал? Ребенок, которого ты ждешь от меня, станет наследником престола Дубаака.
— Но это нелепо.
— Я устал спорить о том, что является неоспоримым, Мэдисон. Вчера вечером я предложил тебе выход. Мое предложение остается в силе. Я хочу на тебе жениться.
— Хватит! Скажи пилоту, чтобы разворачивал самолет. Я не полечу с тобой в Бостон. Я не собираюсь разговаривать с безумцем!
— Значит, вот кто я по-твоему… — Его пальцы сильнее вцепились ей в локти. — Ты так думала, когда я целовал тебя и ласкал твою грудь?
Ее щеки загорелись.
— Ты презренный тип! Немедленно разворачивай самолет.
— Уже слишком поздно.
— Тогда сразу, как только мы приземлимся в Бостоне, ты скажешь своему пилоту, чтобы он доставил меня обратно. Ты меня слышишь, Тарик? Я требую, чтобы меня вернули в Нью-Йорк!
— Ты не можешь ничего требовать.
Какой же идиоткой она была, когда согласилась на этот обед! Мэдисон принялась вырываться из объятий Тарика, но он лишь рассмеялся и притянул ее к своему крепкому мускулистому телу.
— Совместная трапеза — старинный обычай моего народа, habiba . Это один из способов превратиться из врагов в друзей.
— Мы с тобой никогда не станем друзьями. Я тебя презираю! Одна мысль о том, что я получила семя от тебя…
— Ты имеешь в виду, из пробирки. — Тарик взял в ладони ее лицо и слегка приподнял. — Из стеклянной трубки вместо теплого тела, — прошептал он. — На столе для осмотра в кабинете врача, а не на постели в моих объятиях.
— Нет… — возразила Мэдисон, но он уже начал ее целовать.
Ее голова откинулась назад, а руки, вместо того чтобы его оттолкнуть, зарылись в густые волосы у него на затылке.