Полдень стоял жаркий и вокруг не было ни души, все жители по своим усадебкам, кто от работы отдыхал, а кто и наоборот, только за нее взялся.
Приложив немалые усилия, Катя зачерпнула воду и поставила тяжелое ведро на каменную кладку колодца. Не успела дух перевести, как позади послышалось четкое цоканье копыт и легкий посвист всадника.
Катя с недоумением оглянулась - за две недели, что она проживала в Лосте, ей еще не приходилось видеть человека верхом на лошади, местные обычно ездили в простеньких надежных телегах, а то все больше пешком передвигались.
Вскоре рядом с колодцем приостановился абсолютно белый конь с богатой сбруей, а на нем восседал темноволосый смуглый мужчина в черно-зеленом одеянии. Катя невольно уставилась на незнакомца, да и животное заслуживало внимания. А уж как контрастно смотрелись они вместе - черное на белом...
— Не дашь ли мне напиться, девица?
Этот простой вопрос, заданный глуховатым голосом, почему-то заставил ее вздрогнуть.
— А-а-а… да, да, конечно, сейчас!
Она даже улыбнулась, досадуя на свою нерасторопность и смущение.
«Ну, надо же! Засмотрелась на дяденьку в сапогах до колена, посреди лета меховая накидка, и как ему не жарко во всей амуниции?»
Катя зачерпнула из ведра воду деревянным ковшом, что висел на балке колодца специально для подобных целей, и попыталась передать всаднику.
Едва она приблизилась к «милой лошадке», как животное диковато всхрапнуло и так дернуло головой в ее сторону, что Катя мигом отпрянула назад. Хотя она и выросла в деревне, опыта общения со вздорными жеребцами у нее не было. Другое дело кролики или котята.
Мужчина усмехнулся, прищурившись:
— Не бойся, Кор тебя не укусит. Он понимает, что ты подходишь с добрыми намерениями.
— Зачем же тогда пугать? - упрекнула Катя.
— Это было всего лишь приветствие!
— Простите, сэр, но лошадиный язык мне не знаком!
— Как ты меня назвала?
— М-м-м… господин? Так будет правильно? - уточнила Катя, стараясь вести вежливую беседу.
Холеный Кор нетерпеливо переступал передними ногами в темных "носочках", явно скучал. А вот его владелец был всерьез заинтригован. Он медленно спешился и, придерживая коня под уздцы, приблизился к Кате.
Она с легким поклоном передала ему воду и смирно сложила руки на поясе, решив дождаться посудину обратно. Но мужчина не торопился.
— Ты здесь недавно. Вообще не из этих мест. Выглядишь иначе и говоришь чудно. Но мне кажется, я тебя уже где-то прежде встречал. И совсем недавно.
Он сам отхлебнул из ковша, а затем с невозмутимым видом сунул его прямо к морде коня.
— Что вы делаете, это не гигиенично! - не сдержалась Катя и даже сделала красноречивый жест, будто собиралась отнять ковш.
— А что я такого делаю? - искренне удивился мужчина, переведя на нее выразительный взгляд своих серых глаз.
— Вообще-то из этой бадейки люди пьют, а не животные, и по санитарным нормам… «ф-фух, кому я это все объясняю, что феодал может знать о вредоносных бактериях - темнота и мракобесие, а еще сказочный мир!»
Катя только горестно вздохнула и обожгла невежу сердитым взглядом, на который немедленно получила словесный ответ:
— Выходит, что и мне отсюда пить нельзя. Жаль… хороша студеная водица, да уж очень строгая девица!
Незнакомец пренебрежительно хмыкнул, сунул ковш обратно в Катины руки и с завидной грацией вскочил на коня, напоследок так сурово глянув вокруг, что даже бойкий петух тетушки Нермы подавился сочным червяком, а ленивый боров медника Тальма пустил пузыри в придорожной луже.
Катя вытерла вспотевший лоб краешком платка и поправила за ухо прядку волос, выбившуюся из пучка на макушке.
«М-да... сразу видно, что это местный воротила аграрного сектора! Крестьян эксплуатирует, землями владеет, наложниц держит целый гарем из пригожих служаночек».
«И ведь даже не молод и не красив - лицо хмурое, холодное, глаза словно льдинки, а под коркой льда пляшут искорки золотистые. И когда я все успела рассмотреть, вот досада! Не хватало мне еще на местных олигархов пялиться!"
Встречей Катя была весьма недовольна, но и без нее хватало забот. Например, надо помочь Баргу с имбирными пряниками, поступил свадебный заказ из соседней деревни, да еще она вызвалась напечь пирожков по маминому рецепту - невероятное объеденье. Грейта хоть и была дочкой пекаря, но больше любила шить, чем стоять у жаркой печи.
— Сынка бы мне даровали Боги под старость, - вздыхал Барг, с надеждой глядя на объемный животик супруги.
Через месяца два - полтора Мира должна будет разрешиться от тяжкого бремени. Как оно будет на сей раз…