— Конечно, я как раз собирался переговорить со своим помощником. Надо перенести несколько встреч. Пожалуйста, кабинет в вашем распоряжении.
Когда дверь за Спотом захлопнулась, Гриви тут же подскочила, подбежала к столу директора и плюхнулась на его стул.
— Здесь как будто градусов на двадцать жарче, чем в самой комнате, — выдохнула она, бросив на стол свой блокнот. — Ладно. Итак. Срочные новости. Богатенькие детишки списали на экзамене.
— Ага. — Дэниелс просматривал тетради, проводя пальцем по выведенным карандашом ответам. Иногда нажим на карандаш был таким сильным, что с другой стороны страницы оставались борозды. — Эй, смотри, тут все твои любимчики.
Дэниелс вытащил из стопки несколько тетрадей и бросил их на стол перед Гриви.
— Кэмерон Хилл, Крис Мэттью, Девон Маркус…
— Все члены, по-видимому, очень бесполезного кружка. — Гриви откинулась на стуле Спота.
— Да, — кивнул Дэниелс и кинул на стол еще одну тетрадь. — И… Марк Уокер.
У Марка Уокера был отвратительный почерк. От начала и до конца каждого бессвязно написанного предложения выведенные им буквы как будто задыхались и корчились. Тодд думал, что Марк именно поэтому не любил делать записи на уроках. Отчасти по этой причине у него были плохие отметки по социальным наукам. Тодд краем глаза подсматривал за ним, когда они сидели рядом в классе. Марк так крепко держал ручку и так пристально всматривался в бумагу, что казалось, будто он разговаривает с ними.
Марк был первым и единственным человеком, у кого ладони были больше, чем у Тодда. Марк говорил, что это помогает в борьбе: лучше даются захваты.
— О, а я думал, такие руки называются руками пианиста, — ответил тогда Тодд. — Типа, чтобы доставать до дальних клавиш.
— Доставать до клавиш? — Марк выглядел огорошенным. — А разве для этого не нужно просто двигать руками?
Тодд так сильно рассмеялся, что чуть не свалился со стула.
Марк явно был смущен такой реакцией.
— Короче, ты понял, что я имел в виду. — Он закатил глаза.
Этот разговор произошел на неофициальной встрече репетиторского кружка, который к тому времени состоял только из Марка и Тодда. Встречи проходили в кабинете миссис Хаблер, где в обеденное время, как правило, никого не было. Марк всегда сидел под картиной Микеланджело «Сотворение Адама». Наверное, слишком символично, но так уж сложилось, что именно в этих декорациях они и начали общаться. Или называйте это как угодно.
Тодду было любопытно, знал ли хоть кто-нибудь, что делал Марк, когда уходил на свои «занятия с репетитором». Это был секрет. Марк обычно говорил, что ему нужно подтянуть отметки, иначе у него ни за что не получится поступить в колледж.
Хороша сказочка.
Дэниелс пролистывал каждую экзаменационную тетрадку. Вопрос за вопросом. Вскоре он заметил, что Маквитер оставил по ходу текста пометки в виде маленьких точек.
— Посмотри, — показал он тетради Гриви.
В тетради Марка Маквитер подчеркнул то же предложение, что подчеркнул и в восемнадцати других работах, поскольку везде оно было практически идентичным.
Гражданин — это человек, принадлежащий к тому или иному государству или сообществу, являющийся субъектом идеологии, диктующей ему, в чем состоят его права и обязанности.
Если не считать небольших расхождений, это предложение было почти слово в слово скопировано из учебника. Видимо, у Марка была превосходная память.
Видимо, у всех у них была хорошая память.
— Окей, я должна это сказать. — Гриви оглядела стопку тетрадей. — Эти ребята весьма туповаты и неизобретательны.
Дэниелс смотрел на исписанные красной ручкой экзаменационные работы.
— Маквитер сделал в тетрадях кучу пометок, подчеркнул эти предложения, значит, он все понял, — сказал он. — Так почему же он сразу не пошел к Споту? Это же не его вина, что так случилось.
Гриви снова плюхнулась на стул Спота и откинулась на спинку так, что практически оказалась в горизонтальном положении, уставившись в потолок.
— Согласна. И вместо этого он идет на перемене к Тодду и называет его «обманщиком и лжецом»?
Дэниелс нахмурился.
— Думаешь, Тодд тоже списывал?
Он покопался в стопке тетрадей и вытащил оттуда работу Тодда. Открыл ее на том же вопросе.
В своем эссе Тодд писал:
Являясь гражданами Америки, равно как и гражданами любого другого государства, культуры, сообщества и микрогруппы, мы осознаем себя как членов этого государства, представляя собой субъект его идеологии. Мы являемся гражданами по праву рождения, но становимся такими гражданами, как должно, благодаря строгому своду правил, невидимым барьерам и грузу возложенных на нас обязанностей.