- Конечно. - С улыбкой ответила, молясь про себя, чтобы это было последним делом на сегодня.
Поставила чашку на стол. И собралась уходить.
- Эмма, вот вам документы. Они через полчаса должны быть у Туманова.
Про себя я крепко выругалась.
Но в ответ лишь кивнула.
Плотно прикрыв за собой дверь в кабинет босса, подошла к столу и попросила сына сидеть тихо, никуда не уходить пока я не вернусь.
Дорога туда и обратно заняла более 40 минут.
В офис влетела сама не своя. Подергала ручку двери кабинета Кота. Заперто.
- Фух, можно домой. Сеня, сыночек, вылезай мы едем домой. - В ответ тишина. - Сыночек, ты уснул? - Я посмотрела под стол. Моего сына там не было. В поисках Есения принялась бегать по этажам. Никто его не видел.
В отчаянии я набрала номер Томки:
- Тамара. Сеня пропал. - Я рыдала в трубку. - Я все этажи оббегала, нет его нигде! А если он на улицу убежал?
- Не реви, может в какой комнате уснул. Иди к Данилычу, возьми ключи от кабинетов и проверь все.
- Я положила трубку. - Сняла куртку. Взяла ключи от приемной. Раздался звонок на стационарном телефоне.
- Добрый вечер, приемная «Альянс», слушаю вас! - Вежливым, заученным тоном ответила.
- Элла Аркадьевна, скажите мне на милость, что у вас с мобильным телефоном? - Злой голос шефа, не предвещал ничего хорошего.
- Работает, я вот документы привезла подписанные Тумановым, и...- Меня, как всегда оборвали:
- А вы ничего не потеряли? Точнее следовало бы спросить: никого?!
Я похолодела.
- Чего молчите? Если никого не потеряли, то можете со спокойной совестью ехать домой, завтра к 8 приходите.
- Подождите, - Я собралась с духом, - где мой сын?
- Так все-таки вы потеряли сына? Приезжайте в Первую городскую больницу. Я вас встречу в приемном покое.
Вызвала такси и через 25 минут была в приемном покое.
Высокую фигуру босса я увидела сразу. Он стоял, скрестив руки на груди, прислонившись к желтой стене и одной ногой подпирая ее.
Сама не своя подошла и спросила:
- Март Анатольевич, что с Есением?
- В операционной. - Видя, что я готова хлопнуться в обморок, добавил: - Аппендицит.
Я рукой нащупала кушетку и присела.
Март все также продолжал стоять у стены.
Вышел врач. Сказал, что операция прошла нормально.
- Родители, не стоит переживать. Вам лучше отправиться домой. Все равно я разрешу его посетить только завтра. - И ушел.
Март отлип от стены.
- Что ж Элла Аркадьевна, завтра жду на работе, учитывая обстоятельства разрешаю приехать к 10 часам. Предстоит очень серьезный разговор. - Закончил он, тоном начальника, отчитывающим нерадивую сотрудницу.
До работы я заехала к сыночку. Заверив меня, что чувствует себя хорошо поехала на работу, как на плаху. Ровно в 10 я вошла в приемную.
Соболь сидел на моем офисном кресле и листал журнал исходящей корреспонденции.
- А вы неплохо потрудились, Элла.
Переминаясь с ноги на ногу, я все-таки подошла к шкафу и разделась.
- Кофе, и ко мне в кабинет. - Хлопнул дверью так, что если бы на стенах была штукатурка она, скорее всего, посыпалась.
Решив, что мне больше терять нечего, я сделала и себе чашку чаю.
В кабинет вошла без стука.
Мартовский кот сидел на кресле, прислонив голову на подголовник своего императорского кресла, закрыв глаза - мечтательно улыбался.
Я тихонько опустила чашки на стол, старясь избежать звяканья ложек о блюдце. Села напротив и стала ждать, наслаждаясь, чаем с бергомотом.
Соболь открыл глаза, когда аромат американо отчетливо стал витать в кабинете.
Ни слова не говоря, он пригубил, отодвинул чашку и сообщил:
- Не сладкий. Вы же прекрасно знаете, что я люблю с двумя ложками. - Прямой взгляд, глаза в глаза.
Я встала, вышла в приемную, прихватила сахарницу и вернулась. Улыбаясь, я положила ложку песка в чашку боссу. Аккуратно размешала.
Он снова пригубил.
- Не сладко! - Повторил он.
- Ах, вам не сладко, Марк Анатольевич?! - Я встала, подошла к нему поближе, мило и доброжелательно улыбнулась, все еще продолжая улыбаться, взяла в руки сахарницу и надела ему на голову, а сверху на белый хрусткий сахарный песок присовокупила уже остывшую чашку с кофе.
- Ляпота! Надеюсь, теперь вам сладко! Я увольняюсь! Не намерена больше терпеть ваши издевательства! - Почти прокричала я.
Агатовые глаза заполонили искры бешеного огня.
Я не успела увернуться, как он довольно больно ухватил меня за локоть, опрокинул на стол, и в следующую секунду мои губы обожги горячий поцелуй.
Март целовал меня долго, настойчиво, и только когда я ответила, поцелуй стал нежным и ласковым. Затягивая на обоих в водоворот желания.
Закончив поцелуй, и продолжая по-прежнему меня удерживать, он сообщил мне невероятную вещь: