Я вдруг очень точно представила, как он заходит в эту небольшую уютную прихожую, целует мать в щеку, поднимает взгляд и видит… меня. Как расширенные зрачки быстро сужаются до мизерных размеров, как он злится, но едва сдерживается, чтобы не выставить меня вон. Я не хочу. Нет. Не хочу.
- Знаете, я, наверное, все-таки встречусь с Сергеем Викторовичем в университете, - пошла на попятную, струсив. – Мне неудобно, сегодня воскресенье, и я отрываю всех вас от отдыха. В конце концов, курсовая потерпит еще пару дней.
- Нет, нет, нет, - четко отчеканила каждое слово Мария Викторовна. – Забудьте вы эти глупости, в нашей семье воскресенье такой же день, как любой другой. Мы не делаем различия между буднями и выходными, я – домохозяйка, а мой муж писатель. Понимаете теперь, что никаких неудобств вы нам не причиняете?
- Но Сергей Викторович…
- Строгий, да? – она вдруг весело мне подмигнула, и в этом жесте я рассмотрела тоже что-то очень знакомое для себя. – Не переживайте, я прослежу, чтобы он был объективным.
Сдавшись, я сунула конечности в предложенные тапки и побрела следом за шустрой Марией Викторовной в следующую комнату.
Она привела меня на кухню, где на белоснежной плите весело фырчали кастрюльки с чем-то непонятным. Схватив прихватку, женщина сунула нос в одну из кастрюль, принюхалась, качнула головой, чего-то добавила и вновь вернула крышку на место. Я, приткнувшись на мягкий стульчик у окна, наблюдала за ней с неподдельным интересом.
- Вы извините, что я привела вас на кухню, - заговорила женщина, мельком заглянув в другую кастрюлю. – У меня тут, сами видите, какие дела – ни на минуту не отлучиться в другую комнату. Но если вам неприятен запах…
- Что вы, - искренне возразила я; запахи, исходящие от кулинарных изысков мамы Сергея, будоражили аппетит. – Может, вам помочь?
Правда, свою помощь я с трудом представляла – кулинария никогда не являлась моим хобби. Но и сидеть, как принцесса на выданье, в то время как женщина суетится, казалось мне невежливым.
Предложение ее заинтересовало; она даже обернулась, чтобы на меня посмотреть.
- Нет, не нужно, - все же ответила женщина. – Но за предложение спасибо. Сергей скоро придет. Как он, не сильно гоняет по материалу?
- Сильно, - призналась, вспомнив наш разговор с Женькой, после которого я, злая, как черт, летела на кафедру матанализа. – Но это даже хорошо, с нами ведь по-другому нельзя.
- Это он так говорит? – фыркнула Мария Викторовна.
- Ну… У Сергея Викторовича всегда находятся для нас определения, - обтекаемо сказала я.
- А вообще как, понятно объясняет?
- Да, - кивнула я, покосившись на свои пальцы, сцепленные в замке. – В нашей группе недовольных нет, да и в других тоже, я думаю.
Мария Викторовна покивала, потянулась в шкафчик за какими-то специями, не рассчитала и случайно толкнула баночку с перемолотыми разноцветными травами прямо на пол. Я чисто машинально тут же вскочила с места и принялась подбирать осколки.
- Что вы, не надо, - начала было останавливать меня женщина, присев рядом и тоже собирая последствия своего неосторожного поступка.
- Где у вас веник? – поинтересовалась я.
Получив ответ, я сунулась в шкаф под раковиной. Следующие пару минут мы ликвидировали остатки легкого беспорядка, после чего, весьма довольные друг другом, вернулись в «исходное положение» - я на стул, Мария Викторовна к плите.
- Хорошо, что вы пришли, - неожиданно сказала мама Сергея, помешивая что-то приятно пахнущее. – Мой муж уехал на форум писателей и будет только вечером, а Сережка всегда заскакивает на пару минут – вечно торопится. Ах, да! Он же попросил меня найти его папку.
Она стукнула крышкой об кастрюлю и быстро развернулась.
- Марта, вы мне не поможете?
- Конечно, - кивнула я.
- Вот это, - она наглядно показала мне посудину, - нужно медленно помешивать, хорошо? Я быстро, только найду Сережкину папку.
- Да, ладно.
Она очень проворно скрылась в дверях, а я, вооружившись огромной ложкой, принялась мешать что-то нераспознаваемое на мой потребительский взгляд. Однако выглядело это «что-то» довольно неплохо.
Вот ведь, а? Еще утром, медленно потягивая горький кофе, я и подумать не могла, что спустя каких-то несколько часов буду помогать на кухне маме Сергея. Признаться, и сейчас с трудом в это верю, все кажется каким-то нереальным, но вместе с тем очень даже правильным. Мне нравится эта женщина, я не против помочь ей в таких мелочах, как приглядеть за блюдом или собрать рассыпавшиеся специи. Это все такая ерунда, но вместе с тем ерунда важная, для меня, разумеется, не для кого-то другого. Думаю, мне бы хотелось поговорить с Марией Викторовной подольше, узнать об этой семье, расспросить о Сергее, хоть ненамного – совсем чуть-чуть – приблизиться к ним. Ведь это уже будет значить, что я – не просто какая-то там глупая студентка, запавшая на своего преподавателя, а девушка, которую знают его родственники.
Бред. Но бред, странным образом согревающий душу.
Мария Викторовна вернулась, держа в руках тонкую папку, которую тут же положила на край стола. Я не бросила своего занятия, она подошла ближе и на мой вопрос относительно такого интересного блюда принялась расписывать состав. Я кивала с умным видом, даже не пытаясь запомнить в силу своего врожденного кулинарного кретинизма, как вдруг взгляд мой скользнул в сторону и, словно о бетонную стену, наткнулся на стоящего у двери Сергея.
Он стоял, сложив руки у груди, и сверлил меня прямо-таки недобрым взглядом, в котором, помимо злости, было что-то еще… Что-то странное. Ложка выскользнула из моих пальцев, с легким звоном стукнувшись о края кастрюли. Мария Викторовна обернулась и, увидев сына, расцвела в улыбке.
- Сереж, а мы не слышали, как ты пришел.
- Я пришел, - подтвердил Кайдалов терпеливо, переведя взгляд, прямо-таки мечущий молнии, с меня на мать.
- Марта хотела что-то узнать по поводу плана курсовой работы, - как ни в чем не бывало «сливала» меня женщина, даже не догадываясь об этом. – У вас на кафедре что-то напутали и дали этот адрес.
- Они у нас вообще… путаники, - фыркнул Кайдалов.
Его лицо вдруг разгладилось, из взгляда исчезли пугающие молнии, в темных зрачках вновь заплясал такой знакомый мне огонек.
- Значит, план курсовой? – Поинтересовался он таким тоном, что даже мне стало ясно – проблем не избежать.
Так оно, впоследствии, и вышло.
- Напомните мне, что там у вас за тема? – Поинтересовался он, напустив на себя важный вид обращенного во внимание слушателя.
- Э-э… Ну… - я замялась, чувствуя на себе заинтересованные взгляды сразу двух пар глаз. Ничего дельного на ум вот так сразу не приходило. Черт, что мы там проходим по дражайшему матанализу?.. – Экстремумы. Условные, - пробормотал мой язык.
Кайдалов едва сдержался, чтобы не расхохотаться – это было ясно видно по его взгляду.
- Видишь, мам? Ничего молодежь учить не хочет, - посетовал он, вполоборота развернувшись к матери.
Мария Викторовна пожала плечами и ободряюще мне улыбнулась. Кайдалов повел глазами, взглядом наткнулся на принесенную матерью папку, взял ее в руки и мельком просмотрел содержимое.
- Спасибо, - это матери. – Мартина, собирайтесь, доставлю вас до дома и заодно проконсультирую по всем вашим вопросам.
Мне одной показалось, что последняя фраза звучит двусмысленно? Я помялась на прежнем месте, переступая с ноги на ногу, и никак не решаясь сделать хоть шаг.
- Сереж, да вы можете и тут поговорить, - сказала ничего не подозревающая Мария Викторовна. – В комнате.
На сей раз Кайдалов не удержался и расплылся в пакостной улыбочке во все тридцать два зуба – подумал, наверное, как именно мы будем «разговаривать» в этой самой комнате. Я, конечно, имела схожие мысли, а потому едва не покраснела.
- Думаю, у девушки много других дел, все-таки выходной день, - напустил тумана Кайдалов, обращаясь к матери. – Я заеду ближе к вечеру.
- Да-да, папа как раз вернется с форума и расскажет что-нибудь интересное, - поддержала сына Мария Викторовна.