- Я не беременна, - сквозь зубы отрезала я.
- Вот и хорошо, - заметно приободрилась Алла. – Знаешь, Серега может и дальше использовать тебя по первой необходимости, тем более, если ты позволяешь ему так делать. Но мне жаль тебя, и поэтому я решила все рассказать, чтобы избавить, так сказать, от лишних мучений. Иногда лучше сразу вырвать болящий зуб, чем оттягивать неприятный момент, то и дело заглядывая к стоматологу.
- А если не перебарщивать с шоколадом, то можно сохранить зуб в целости и сохранности, - парировала я. – Если это все, что ты хотела мне сказать…
- Почти все. Марта, я не хотела начинать эту тему, но ты сама вынуждаешь меня так поступить. Не строй никаких иллюзий и не думай, что Серега когда-нибудь сможет тебя полюбить. Это бред. Развлечься пару раз – это запросто, а для более серьезных чувств у него уже есть девушка.
Что?.. Эта змея нарочно провоцирует меня, пытается ударить по больному, вывести из равновесия… а если нет?
Предательские небеса затянулись сизыми облаками; откуда-то сверху мощными потоками хлынул отрезвляющий ледяной дождь. Хмурые седые нити прошили все вокруг, и стало холодно, так холодно, что захотелось немедленно завернуться в теплое одеяло, забиться в нору поглубже и, тихо дрожа, ждать окончания бушующей непогоды. Примерно такой эффект оказали на меня меткие слова Аллы.
- Не веришь? – усмехнулась девица, изогнув очень тонкую, нарисованную левую бровь. – Мне незачем тебя обманывать, подумай, и сама придешь к такому же мнению.
- Допустим, - сухо сказала я, все же передумав уходить. – Почему тогда они не вместе?
- Знаешь, они любят друг друга, и однажды обязательно будут вместе, но прежде всего им нужно подождать, когда Серега повзрослеет, и все его бзики пройдут.
- А если по-русски?
- Да что же непонятного? – Алла вспылила. – Мой брат тот еще упрямец, и пока в его мыслях свищет ветер, он будет делать все, чтобы досадить отцу и дяде. А эта девушка, к его глубокому недовольству, нравится всем членам нашей семьи, а потому автоматически становится недоступной для него самого. Таким образом из-за глупых давних разногласий он мучает и себя, и ее, но очень скоро – я уверяю тебя – у них все будет хорошо.
- Отлично, - я поднялась, показывая, что дальнейший разговор меня не интересует.
- Что – отлично? – Алла тоже вскочила на ноги и встала как раз напротив меня. – Скажи, тебе нравится быть крайним вариантом, которым пользуются, только если сильно прижмет? Послушай-ка меня и убирайся из жизни моего брата, потому что он никогда не будет относиться к тебе иначе, чем к девочке на ночь.
В два счета я преодолела полметра, которые нас разделяли; Алла стала откровенно действовать на нервы, что выводило меня из себя. Девушка, не ожидавшая этого, машинально отступила на пару шагов, но я вновь пресекла возникшее между нами расстояние, совсем оттеснив ее к стене. Глаза Аллы панически забегали вокруг, да и спеси у нее как-то резко поубавилось.
- Послушай сюда, - позвала я, глядя прямо в глаза Аллы. – Мне больше не интересно то, что ты говоришь, поэтому потрудись найти себе другого слушателя. А я уж как-нибудь сама разберусь со всем, можешь не беспокоиться.
- Как знаешь, - зло проговорила та, и вдруг сквозь ее искривленные губы просочилась усмешка. – Обалдеть… Ты напомнила мне его мать, такую же наивную идиотку, ловко изображающую роль вечной жертвы.
Я резко развернулась и, больше не говоря ни слова, быстрым шагом пошла прочь.
Трудно сказать, что я чувствовала после разговора с двоюродной сестрой Сергея. Мои руки дрожали, когда я пробовала сунуть ключ в замок зажигания, тряслись мелкой противной дрожью, когда я пыталась выехать с университетской стоянки. И когда моя машина неловко вклинилась в общий поток других автомобилей, я все никак не могла избавиться от охватившего меня озноба.
Чертова кукла! Конечно же, она врет, а я, как последняя идиотка, наивно ведусь на ее слова, спешу сделать свои выводы, даже не переговорив предварительно с самим Сергеем. Мне кажется, я успела кое-что понять о нем: он может сколько угодно выкручиваться, витиевато скользить с темы на тему, ловко пудрить мозги, но соврать в лицо собеседнику – вряд ли.
Или же я ни черта не смыслю в людях, и все это время только и делала, что заблуждалась, скользила в тумане искусно сплетенной лжи, как тот ежик из старого мультфильма, и все пыталась найти что-то… Чего на самом деле никогда не было и быть не могло. Тоже вариант, кстати, и тоже имеет право на существование.
Зазвонил телефон. Я все же свернула к обочине и остановила машину, прежде чем ответить, хотя в другое время обязательно приняла бы звонок, управляя автомобилем. Сейчас же мое внимание по большей части акцентировалось на другом, и участником автомобильного движения я была неважным.
Звонили из конторы – меня там ждали. Я с трудом подавила проклятье, злясь на себя за то, что забыла обо всех своих обязанностях, однако скоро обещала быть. Папка с материалами проекта сиротливо валялась на заднем сидении, поэтому не было смысла заезжать домой, и я отсюда же направилась к конторе. Там пробыла чуть больше часа, все это время усиленно пыталась напрячь мозги в правильном направлении, но какое там…В конце концов, мое присутствие стало необязательным, я тихо сгребла свои вещи и потащилась к выходу.
Возле моей машины красовался знакомый черный джип. Внеочередные проклятия так и рвались с языка, однако, вместо того, чтобы «ослабить цепь», я села за руль и даже захлопнула свою дверцу, но Женька, спешно выскочивший из своей тачки, проворно забрался на сиденье рядом.
- Марта…
- К черту! – разозлилась я; меня ужасно раздражало все, абсолютно все. – Выметайся, у меня не созрело для тебя никаких новых объяснений.
Женька выпучил от удивления глаза, но из машины не вылез.
- Кто тебя уже успел разозлить?
- Желающие всегда найдутся. Сейчас эту роль отлично исполняешь ты.
- Слушай, ты, конечно, можешь как следует на мне оторваться, но я бы не советовал этого делать, - спокойно сообщил Женька, как назло, не торопясь психовать и с криками вылетать из машины на улицу. – Ты успокоишься и будешь жалеть о своей вспыльчивости, а близкий человек может не на шутку обидеться.
- Жень, ты скачал себе новое приложение – философские мысли 21-го века? – поинтересовалась, даже не зная, есть такой софт или нет. – Я не хочу с тобой ругаться, но ты сейчас просто не оставляешь мне выбора. Послушай, я тебя прошу, раз и навсегда, больше никогда не задавай мне этих дурацких вопросов! Что было, то было, и не пытайся это вернуть.
- Ладно, - неожиданно пошел он на уступки. – Договорились, больше никаких личных вопросов. Это неправильно, но я согласен пойти тебе навстречу, раз уж ты так… остро на все реагируешь.
- Спасибо, - на благодарность это мало походило; мне не терпелось остаться в салоне одной.
- Как знаешь, - в досаде буркнул он и сделал совсем уж неожиданную вещь – чертыхнулся и полез наружу. А я только проводила его взглядом.
Зайдя в квартиру, бросила сумку куда-то на пол, машинально стащила куртку, обувь. Остановилась напротив вешалки, задумчиво протянула руку туда, где еще вчера висела его куртка. Сейчас казалось, что все это могло быть просто сном, но в маленькой комнатке все еще витал легкий аромат его парфюма.
Нет, а чего бы мне хотелось? Чтобы Кайдалов собственной персоной явился, отправил куртку на то же место, ногой захлопнул дверь и сгреб меня в объятиях? Ха! Было бы неплохо… Или пусть он позвонит, вот прямо сейчас возьмет и наберет мой номер. Пусть захочет услышать мой голос…
Если так пойдет и дальше, я попросту разревусь, как последняя идиотка. Но ведь если подумать, то что, собственно, произошло? Сергей ушел от меня утром, выглядел, как всегда, улыбался, что-то шутил… А потом явилась его сестричка и словно вылила на меня ушат ледяной воды. Причем я не могу сказать точно, поверила ли ее словам или же яд, пущенный по моим венам, застыл, так и не добравшись по кровотокам к сердцу?