- Шалости? Послушай, мне кажется, тебе нужна не я, а нянька.
Он громко засмеялся.
- Думаешь, не справишься с такой ролью? А я считаю наоборот. Мы уже говорили об этом, мы отлично дополняем друг друга, Марта. При случае ты сумеешь меня сдержать, а я, в свою очередь, освобожу тебя от всех этих дурацких переживаний и предрассудков. Плюнь на все и слушай меня. В конце концов, - ехидная усмешка вновь сопровождает его слова, - я твой преподаватель.
- Уже нет, - так же ехидно напомнила я.
- Бывших преподавателей не бывает, - парировал Кайдалов, отлепился от стены и направился вглубь квартиры.
Стоять на месте было бессмысленно, оттого я последовала за ним.
Мы оказались в гостиной. Я не смогла сдержать любопытство и быстро осмотрелась. Просторное помещение, справа темный диван, напротив – два широких белых кресла, журнальный столик с какими-то незначительными второстепенными предметами, парочка картин на стенах. В целом все миленько, никаких разбросанных вещей и толстых пыльных слоев. Последнее странно – какое же логово паука обходится без паутины?
Но это так, к слову.
- И все же я по-прежнему не понимаю твои мотивы, - заговорила я.
- Понимаешь. Именно поэтому ты согласилась поехать со мной, - он приблизился и остановился в шаге от меня. – Я понятия не имею, что будет дальше, но сейчас – и это очевидно – мы будем держаться вместе, потому что это единственно верный вариант. Что-то происходит, меняется, и мы оба это чувствуем. Ни у одного из нас уже нет права выбора.
- Если это твой способ признаться…
- Можешь считать так, - он устроился на диване и замер, откинув голову на спинку. – Я думал о том, что ты говорила. Мне нравится, что происходит сейчас между нами, но иногда ты перегибаешь палку.
Я опустилась на диван рядом с ним и сцепила ладони в замок перед собой.
- Я перегибаю палку?
- Ну конечно, - он резко выпрямился и повернул ко мне лицо. – Эти твои закидоны с «эпилогами» и ярым, но довольно-таки показным отрицанием моего присутствия в твоей жизни. Ты опять хочешь обелить себя в глазах других, пытаешься изобразить черт знает что, отрицаешь свои же желания, и ради чего?
- Ты... действительно так думаешь?
- Я всегда так думаю.
- Уже одно то, что я вообще с тобой связалась, доказывает… - я сбилась, но тут же продолжила с другой отправной точки. – Конечно, мне не все равно, что подумают обо мне другие люди, да и как может быть по другому? В глазах остальных я… лучше даже не представлять, кто именно. И ведь никому абсолютно не важно, что я чувствую, почему поступаю так, а не иначе.
- Это снова доказывает, что я прав.
- Ты можешь быть прав. Но истинная причина моих «закидонов» все же совсем другая.
- Ну, тогда, может быть, озвучишь?
Я раскрыла было рот, но тут же снова плотно сжала губы, словно боясь, что слова могут вылететь сами собой. Не стоит говорить того, о чем я на самом деле думаю, это может все испортить. Или… портить уже нечего? Кайдалов предложил поговорить, и, кажется, он не пытается прибегнуть к какому-нибудь из своих любимых фокусов. Он ждет от меня честности, и, если я не скажу ему, мы никогда не договоримся до чего-то дельного.
Ну, давай. Зачем, в таком случае, ты позволила ему привезти тебя сюда?
Он ждал.
- Я не хочу быть твоей игрушкой, - сказала, вновь уловив в своих словах глупые интонации. Сколько раз ему говорили что-то подобное? – Тебе все равно, что со мной происходит, а я так не могу. Это не для меня, ты можешь это понять? Я не гожусь на роль строптивой куклы, от которых ты так тащишься.
- Думаешь, я этого не вижу? – он широко улыбнулся, заставляя меня чувствовать себя еще глупее. – Может, поэтому ты все еще не освободилась от моего присутствия, как думаешь? Строптивые куклы забавляли меня года полтора назад, теперь же я потерял к ним интерес. Может, ты слышала о моих романах в стенах универа? Нет? Конечно, нет, потому что мне не интересно возиться с раскрасками. Я искал девушку, которая сможет стать такой, какой я хочу ее видеть. И теперь, - он вдруг схватил меня за запястье и резко притянул к себе, - теперь, когда я ее нашел, пути назад нет.
- Я не буду под тебя подстраиваться, - я тщетно попыталась избавиться от захвата. – Пусти меня, Сережа. Ты только что подтвердил мои слова – я для тебя пешка, которую при умелой игре можно привести в королевы.
- Так и будет, - шепнул он, не отпуская, полоснув шею горячим дыханием. – Ты мне нужна, а пешкой или королевой – уже не важно. Я сам справлюсь со всем остальным, тебе нужно только учиться делать так же.
Я, наконец, вырвалась, вскочила на ноги и сделала пару шагов от дивана. Кайдалов тоже встал, но не двигался.
- Я не буду делать так, как ты хочешь.
- Но ведь ты только этим и занимаешься, - его глаза засияли. – Сопротивляешься, зная, как мне это нравится, - шаг в мою сторону. – Я не упущу своего, ни в коем случае. Слишком долго я к тебе приглядывался.
Приглядывался – это слово больно резануло слух. Я развернулась и быстрым шагом направилась в прихожую с намерением тотчас отсюда уйти, но Сергей не дал мне этого сделать. Я не успела даже выйти из комнаты, когда он догнал меня, спиной прижал к своей груди.
- Не так быстро. Я говорил тебе, что много думал? Так вот, решение нашлось. Ты не сможешь от меня избавиться, да ты этого не хочешь. Только мне известны твои истинные желания, ведь от остальных ты тщательно их скрываешь.
Я почувствовала, как рукава кофточки соскальзывают с моих плеч, попыталась было вернуть их обратно, но Кайдалов перехватил мои ладони своими. В таком положении двигаться было бесполезно, и я дернулась скорее из упрямства. Ужасно хотелось съездить ему по нахальной самоуверенной физиономии.
- Теперь наша маленькая игра переходит на другой, более интимный уровень, - шепотом оповестил он, щекоча своим дыханием мочку моего уха. – Посторонним вход воспрещен. То, что будет происходить между нами, теперь касается только нас; все остальные – побоку, они не важны, никто не важен. Ты сказала, что не хочешь быть моей игрушкой – глупости. Мне нравится играть с тобой точно так же, как и тебе со мной. Я твоя игрушка, ты – моя. Можешь считать это новым уроком.
И, не дав опомниться, он развернул меня лицом к себе и, прижав к стене, принялся целовать. Я растерянно обвила руками его шею, неосознанно прижимаясь сильнее; кажется, я потеряла свои ориентиры в бесконечной череде его странных, но очень привлекательных доводов. Моя одежда как-то быстро спикировала на пол, я даже не успела спохватиться и предотвратить этот процесс. Впрочем, к тому моменту я мало что соображала, мысли перепутались, где-то вдалеке билась здравая идея о том, что Кайдалов в очередной раз меня обошел, где-то схитрил, приплел красочных слов, приукрасил действительность… В итоге его хитрости сработали, а я опять осталась в проигрыше.
Но в каком проигрыше! Если я не свихнулась от нахлынувших эмоций, то Сергей действительно оповестил о том, что отныне мы вместе. Не бегаем друг перед другом, радушно размахивая красной тряпкой, а переводим свои маленькие шалости на другой, «более интимный» уровень. Черт, звучит-то как привлекательно! И если мне уже не суждено когда-либо поумнеть, собрать волю в кулак и вычеркнуть Кайдалова из своей жизни (что само по себе представляется непомерной задачей), я приму обновленные правила этой игры.
***
Я провела ногтем по стыкам музыкальных дисков, сложенных стопкой на полке, пробежалась глазами по названиям групп. Некоторые названия были мне знакомы, некоторые впервые привлекли внимание. Судя по подборке исполнителей, Сергей не зациклен на каком-то одном музыкальном направлении, слушает все подряд, любит популярную музыку. Один из дисков валялся в отдалении, возле каких-то научных методичек; я поднесла коробку к глазам и не смогла удержаться от смешка – «Garbage». То, что мы слушали когда-то давно в моей машине. Диска внутри нет.
Моего слуха коснулись первые знакомые аккорды. Кайдалов остановился у двери, усмехнулся и многозначительно подмигнул, я бросила коробку из-под диска обратно на стол и направилась к Сергею. Напряжения больше не было; все вдруг плавно опустилось на свои места, стало простым и понятным, как пресловутое дважды два. Я как никогда чувствовала в себе силы продолжать, не пыталась разубедить саму себя в правильности моих действий; я перестала искать причины немедленно вернуться к себе, запереться в квартире и сетовать на то, какой – цитата – Кайдалов гад. Какой смысл плыть против течения, когда все самое важное скрывается как раз-таки в неизведанных опасных пучинах волн? Я больше не боюсь воды и не слышу пугающих предупреждений; мне удалось совладать со своими тараканами, ну или… почти удалось.