Я наполнила ее и побежала наверх. Я бежала так, словно за мной кто-то гнался; поднесла вазу к губам миссис Деннисон, в то время как миссис Берд придерживала ее голову, давая ей возможность сделать глоток, одновременно пристально глядя на вазу.
- Понимаю, - сказала я, - это выглядит нелепо, но я взяла первое, что попалось мне на глаза. Она ведь ничуть не пострадает?
- Не намочите нарисованные цветы, - слабым голосом произнесла миссис Деннисон, - они смоются.
- Я буду осторожна, - пообещала я. Я видела, что она тоже смотрит на эту вазу.
Вода, казалось, помогла миссис Деннисон прийти в себя, потому что она высвободилась из рук миссис Берд и села.
- Я в полном порядке, - сказала она, но была ужасно бледна и смотрела так, словно видит что-то, невидимое остальным. Миссис Берд выглядела не намного лучше, но при этом каким-то образом сохраняла свой обычный спокойный вид; должно быть, ничто не могло заставить ее его изменить. Сама я выглядела ужасно, - я мельком увидела себя в зеркале, - и вряд ли кто из моих знакомых узнал бы меня в тот момент.
Миссис Деннисон поднялась с кровати и, пошатываясь, направилась к креслу.
- Глупо было позволить себе подобную слабость, - проговорила она.
- Вовсе нет, сестра, - сказала миссис Берд. - Я, как и ты, не знаю, что это было, но, чем бы оно ни было, никого нельзя назвать глупцом только потому, что им овладела слабость, когда он столкнулся с чем-то, отличным от вещей, знакомых ему в повседневной жизни.
Миссис Деннисон взглянула на сестру, потом - на меня, снова на сестру, и миссис Берд произнесла, словно отвечая на незаданный вопрос:
- Да, - сказала она. - Я думаю, следует рассказать мисс Армс... то есть, я имею в виду, рассказать все, что известно нам самим.
- Это немного, - вздохнув, ответила миссис Деннисон. Она выглядела так, словно могла лишиться чувств в любое мгновение. И, тем не менее, казалась сильнее бедной миссис Берд.
- Да, нам известно немногое, - согласилась последняя, - но ей следует рассказать даже это немногое. Когда она поселилась здесь, я чувствовала, что рано или поздно она с этим столкнется.
- Я не была в этом уверена, - сказала миссис Деннисон, - я надеялась, что это прекратится, что это, во всяком случае, никогда не потревожит ее... Мы так много вложили в этот дом, нам нужны были деньги... Я не знала, что она может подумать, если ей рассказать, я сомневалась, стоит ли пускать к нам постояльцев...
- Но, кроме денег, нам очень хотелось, чтобы вы приехали к нам, - произнесла миссис Берд.
- Да, - кивнула миссис Деннисон, - нам хотелось, чтобы в доме был кто-то молодой; мы чувствовали себя одиноко, и прониклись к вам симпатией сразу, как только увидели вас.
Полагаю, они сказали то, что думали. Это были прекрасные женщины, никто не мог быть добрее ко мне, чем они, и я никогда не винила их в том, что они ничего не сказали мне раньше, тем более, что, по их словам, рассказывать им было особенно нечего.
Не успели они купить дом и переселиться в него, как стали видеть и слышать нечто. Миссис Берд сказала, что в первый раз они услышали это, когда однажды вечером сидели вместе в гостиной. Ее сестра вязала кружева (миссис Деннисон делала очень красивые вязаные кружева), а сама она читала "Миссионерский вестник" (миссис Берд очень интересовалась миссионерством), как вдруг они что-то услышали. Первой услышала она, отложила "Миссионерский вестник" и прислушалась, а затем миссис Деннисон, увидев, что сестра прислушивается, опустила кружево.
- Ты что-то услышала, Эбби? - спросила она.
В это время звук повторился, и когда они обе услышали его, по их спинам пробежала холодная дрожь, хотя сестры и не поняли, почему.
- Это ведь кошка, да? - сказала миссис Берд.
- Это не кошка, - ответила миссис Деннисон.
- Я все-таки думаю, что это кошка; должно быть, она поймала мышь, - сказала миссис Берд с веселым видом, чтобы успокоить миссис Деннисон, поскольку видела, что та испугана до полусмерти, и боялась, как бы она не лишилась чувств. Затем она открыла дверь и позвала: "Кис, кис, кис!" Переезжая жить в Восточный Уилмингтон, они привезли с собой кошку. Точнее, очень красивого кота, по кличке Томми, тигровой расцветки.
Она звала: "Кис, кис, кис!" и через некоторое время пришел кот; входя в комнату, он громко зевнул, издав звук, похожий на тот, который они слышали.
- Ну вот, сестра, ты видишь, это - кот, - сказала миссис Берд. - Это наш Томми!
Но миссис Деннисон, взглянув на кота, вдруг громко взвизгнула.
- Что это? Что это? - кричала она.
- Что это? - повторила миссис Берд, делая вид, будто не понимает, о чем говорит сестра.
- Кто-то ухватил кота за хвост, - ответила миссис Деннисон. - Кто-то схватил его за хвост. Его тянут, он не может освободиться. Он не зевает, он кричит!
- Я ничего не вижу, - сказала миссис Берд, но, едва произнесла эти слова, как увидела маленькую ручку, крепко державшую кота за хвост; затем из полумрака позади руки словно бы вынырнул ребенок, и как будто засмеялся, но смех этот был самым ужасным и самым печальным, какой она когда-либо слышала.
Она была так ошеломлена, что не знала, как следует поступить, и поначалу даже не подумала о чем-нибудь сверхъестественном. Она подумала, что это, должно быть, кто-то из соседских детей, убежавший из дома и дразнивший теперь кота, и что они, скорее всего, обеспокоились из-за пустяка. Поэтому довольно резко произнесла:
- Разве ты не знаешь, что нельзя дергать котов за хвост? - сказала она. - Разве ты не знаешь, что причиняешь боль бедному животному, и оно поцарапает тебя, если ты сию же секунду не прекратишь. Бедный Томми, ты не должен его обижать!