Амбер хранила молчание. Она не знала практически ничего об этой стране и об ее проблемах. Еще меньше она разбиралась в таких вещах, как деньги, политика, экономика. Но она была под большим впечатлением. Сидя здесь в серебристой тьме в самом центре Сахары возле мужчины, которого она видела всего лишь три раза в жизни, Амбер совершенно точно поняла, что готова последовать за ним куда угодно, если он только попросит. Все остальное — Макс, Лондон, друзья, карьера, все аспекты ее существования, которые она даже не осознавала, — неожиданно отошло и стало второстепенным. Это было похоже на то, как будто бы она долго смотрела на самое себя сквозь объектив со сбитым фокусом. Теперь же впервые в жизни она увидела все отчетливо и рельефно, до мельчайших деталей.
— Просчитанный риск, — внезапно сказала она. — Вы должны пойти на это. Вы не можете знать заранее, чем все может обернуться, но вы не можете и отказаться от того, чтобы не попытаться.
— Да, — просто ответил он, и Амбер почувствовала в его голосе одобрение.
— Я полагаю, что именно это притягивает Макса сюда. Однажды он сказал мне, что устал от необходимости быть посредником в делах, которые совершают другие люди. Он сам хочет стать частью дела, а не актером на сцене.
— Он очень интересный человек, — заметил Танде, немного помолчав. — Когда я впервые встретился с ним, я думал, что он такой же, как многие другие бизнесмены, которых я видел раньше: очаровательный, резкий, властный, вы же понимаете, обычный. — Амбер кивнула. — Но, когда он позвонил мне, пригласил на прием на Менорку, я понял, что за этим кроется нечто большее. Я не знаю. Я был заинтригован. Я читал о нем кое-что в биографии, опубликованной несколько лет назад. Не очень хорошая…
— Он был просто в бешенстве от нее, — улыбнулась Амбер. — Он говорил, что они все перевернули с ног на голову.
— Да, если судить по биографии, у меня сложилось не особенно благоприятное впечатление о нем. Я не мог себе представить, чтобы он мог говорить с остальными о чем-либо еще, кроме себя самого, даже с незнакомыми людьми.
— Нет, он очень скрытен… он хранит молчание о своем прошлом. Я, мы ничего не знаем о его прошлом.
— Но он заинтересован в этом проекте. Действительно заинтересован. Многие люди проявляли интерес к тому, чтобы сделать нечто подобное, но он… посмотрите на себя. Он послал сюда свою дочь. Зачем вы здесь?
— Потому что он попросил меня, — просто ответила Амбер. Она чувствовала на себе его взгляд.
— И вы сделаете то, о чем он просил?
— Собственно говоря, он не просил ни о чем конкретном. Он хотел, чтобы я написала статью об этом месте, он не говорил мне, что писать или что я должна говорить. Я полагаю, он хорошо понимал, что только таким образом и можно что-то получить.
— А вы уже знаете, о чем напишете?
— Да. Да, знаю.
— Тогда я буду с нетерпением ждать вашей статьи. — Танде неожиданно улыбнулся. — Спокойной ночи, Амбер Сэлл.
Она удивленно обернулась. Он поднялся и исчез в ночи. Она услышала, как у нее за спиной закрылась дверь в его бунгало. Она немедленно почувствовала себя преданной и брошенной.
На следующее утро Амбер была уже готова повернуть ручку ржавого крана в сделанном наспех душе, когда заметила краем глаза какое-то движение и замерла на месте. Амбер стояла голая в облезлом поддоне и с ужасом ждала, начнет ли это снова двигаться. Когда она медленно повернула голову, ее желудок буквально сжался от судорожного страха. Это оказался паук, огромный, странный. Ей прежде никогда не доводилось видеть ничего подобного за всю жизнь. Паук был плоским, как блин, темно-коричневого цвета, неотличимого на фоне стены, выкрашенной охрой. У паука были длинные членистые лапки, она вскрикнула, когда тот перебежал по поддону к ее ногам. Она отпрянула назад и снова закричала, всякие правила приличий моментально выветрились из головы. Она влетела обратно в комнату. Ее вещи были на полу, свалившись вместе с одеялом с кровати. Она дико оглядывалась вокруг в поисках полотенца, майки, чего-нибудь, чтобы прикрыться… А затем дверь распахнулась. Танде ворвался в комнату, следом за ним появился Абдулла. На секунду все замерли, затем Амбер кинулась в кучу сваленных тряпок, спешно пытаясь натянуть что-нибудь на себя, и с трудом, заикаясь, выдавила из себя:
— Это всего лишь… паук… в душе.
Танде моментально развернулся на каблуках и врезался в Абдуллу, глаза которого готовы были вылезти на лоб. Танде захлопнул дверь прямо перед носом Абдуллы, застывшего на месте от потрясения.