2
Бекки смотрела на замкнутое несчастное лицо Амбер, страстно желая сказать что-нибудь, чтобы приободрить ее. Она пыталась сделать это, но ничего подходящего не приходило в голову. Она была так же расстроена, как и сама Амбер. Уехать? На полных шесть недель? Она просто не могла поверить в это. Амбер не попадет на вечеринку по случаю четырнадцатилетия Бекки, она также пропустит выпускной вечер и все, что они придумали на окончание школьного года. Она с мрачным видом завернулась в одеяло, раздумывая, как ей пережить такой поворот событий. Они были неразлучны. Они никогда не расставались с того момента, когда Амбер впервые появилась в их детском саду почти десять лет назад. Один мальчишка в их группе дергал Бекки за хвостики и обзывал ее. Амбер подскочила, споткнулась о пластиковый столик, а потом так врезала этому забияке, что у него из глаз немедленно хлынули слезы в три ручья. Воспитательница отправила ее домой за плохое поведение, но она вызвала восхищение и преклонение со стороны Бекки. В ответ Бекки предложила Амбер свою дружбу, она стала ей сестрой и подругой, а Амбер никогда не испытывала такого тепла со стороны другого человека, живя в своем холодном доме в Холланд-парке.
Они увлеченно часами играли в комнате Бекки, а потом прогуливались по Бейсуотеру, покупали мороженое или просто разглядывали витрины, обсуждали мальчиков в классе. Амбер чувствовала себя нормальной, она чувствовала себя членом обычной семьи, такой же, как многие другие. Самой главной добродетелью Бекки было то, что она была постоянной. У нее не было внезапных смен настроений, как у Макса, она не была угрюмой, как Киеран, или своенравной, как Анджела. Бекки всегда была ровной: приветливой, великодушной и всегда готовой сделать то, чего хочет Амбер. Они прекрасно дополняли друг друга. Они постоянно сновали из одного дома в другой, хотя со временем, когда пьянство Анджелы стало более заметным, Амбер всегда старалась устроить так, чтобы после школы они направлялись в дом Бекки, а не в ее. Особенно после того дня, когда они спрятались в гардеробной Анджелы, чтобы поиграть в переодевания среди сотен нарядов, развешанных на плечиках в своей первозданной чистоте и в пластиковых пакетах. Там, среди всех этих тряпок, они и нашли Анджелу, которая сидела на полу, раскачиваясь, как кукла-неваляшка, с пустым стаканом из-под виски в руке, прижимая к груди новые наряды вместе с бумажной оберткой, в которую они были упакованы. Она бормотала одни и те же слова, которые успокаивали ее: «Новенькие платья. Такие чистые и свежие…» Амбер обеими руками повернула Бекки спиной к этому зрелищу, схватила ее за руку, и они бегом бросились вниз по лестнице, не останавливаясь до самых дверей дома Бекки. Они нажали на звонок не меньше десяти раз, пока мама Бекки не подошла, чтобы открыть им.
— Может, нам сходить… может, ты хочешь пройтись по магазинам? — спросила Бекки с сомнением в голосе.
— Зачем?
— Ну, ты могла бы купить что-нибудь, одежду там, или какие-то вещи… для поездки в Рим, — предложила Бекки, стараясь переключиться на что-то полезное.
— Мне ничего не нужно! — сердито пробормотала Амбер.
— Я знаю, но… ладно, но не можем же мы просидеть здесь весь день просто так.
— Можем, — упрямо заявила Амбер. Бекки вздохнула. Она знала, что лучше не спорить с ней, когда у нее плохое настроение. Иногда Бекки думала про себя, что эта девчонка всего лишь более юная копия своего отца. Она никогда не говорила этого самой Амбер, потому что скорее всего Амбер в ответ могла бы ударить ее. Было что-то в отце Амбер — Максе, что приводило Бекки в ужас. Он был совсем непохож на других отцов, которых ей доводилось встречать. Красивый мужчина — высокий, прекрасно одетый, очень привлекательный, богатый, знаменитый и все такое, и все же такой замкнутый и недоступный, что никогда нельзя было понять, что он собирается сказать, если вообще замечает ваше присутствие. И хотя ее собственный отец был совершенно незначительной фигурой по сравнению с Максом, Бекки испытывала облегчение от того, что у нее дома был рассеянный и довольно скучный по сравнению с Максом папа, даже когда ей приходилось постоянно напоминать ему, кто такие Осмонды и почему Донни нравится ей больше. По крайней мере ей не надо было обдумывать каждое слово, перед тем как сказать ему что-то. Бекки смотрела на Амбер в замешательстве до тех пор, пока мама не позвала их. Она испекла печенье к чаю и спрашивала, не хотят ли девочки его попробовать.