— То есть полюбовались на твою добычу?
— Совершенно верно. — Он надел на руки тяжелые золотые браслеты. Затем извлек из сундука кошель и протянул Имоджин. — Твой утренний подарок.
— Но… — Она покраснела от стыда.
— Я не считаю себя недовольным, жена.
Она посмотрела ему в глаза и поверила.
Она раскрыла кошель и вынула оттуда драгоценный пояс, инкрустированный аметистами и слоновой костью. Он был выполнен с изумительным мастерством и не уступал в красоте ни одному из ее прежних украшений. Она догадывалась, что это очередное проявление его доброты: по обычаю молодожен преподносит невесте утренний дар или объясняет, чем он недоволен, — и на глазах у нее выступили слезы.
— Спасибо.
— Одевайся, — приказал он. — Король вот-вот войдет в зал.
Он опустился на скамью и вытянул ноги.
Он собирается смотреть, как она одевается? Имоджин застыла.
— Вид твоего обнаженного тела не распалит во мне греховную похоть, Рыжик. Одевайся.
Имоджин начала стаскивать с себя тунику, но вдруг опустила руки и, повернувшись к Фицроджеру, гордо вздернула подбородок, хотя от страха пересохло во рту.
— Нет!
— Почему нет? — На лице его не дрогнул ни один мускул.
— Это может быть правильно по закону, это может быть правильно даже перед Господом, но это неправильно для меня!
Он встал и двинулся к ней, излучая угрозу каждой клеточкой своего огромного тела.
Имоджин испуганно моргнула. Наверное, она перегнула палку. С мужеством отчаяния она осталась на месте и даже постаралась выдержать его взгляд.
Но вот он расслабился, и в его зеленых глазах мелькнула усмешка.
— Хорошая попытка. — С этими словами Фицроджер оставил ее одну.
Ноги ее подкосились, и она рухнула на пол, содрогаясь от ужаса. Как ей это удалось? Она никогда в жизни не посмела бы перечить своему отцу, не говоря уже о Фицроджере!
Похоже, у нее просто не было иного пути, как постоянно сражаться за свои права, даже не зная толком, остались ли у нее эти права или уже нет… Единственным человеком, советовавшим ей не уступать ни в чем, был отец Вулфган. Все прочие наверняка в один голос уговаривали бы ее покориться своему супругу и быть ему хорошей женой.
Особенно в постели.
Вот только супругу, судя по всему, доставляло удовольствие провоцировать ее на ежедневный, ежечасный бунт.
Когда Имоджин спустилась в зал, она была одета в выбранное Фицроджером платье и подаренный им роскошный пояс. Она приказала служанке заплести волосы в две косы, демонстрируя свое положение замужней дамы, но не покрыла голову вуалью, потому что у нее не было подходящего обруча.
В заполненном мужчинами зале мгновенно наступила тишина. Она по взглядам поняла, что все эти люди завидуют ее мужу, и получила от этого немалое удовольствие. Фицроджер поднялся ей навстречу, чтобы проводить к почетному месту рядом с королем.
— Вы ослепительны! — заявил Генрих с веселой улыбкой. — Похоже, Тай отлично справился со своим делом!
Имоджин потупилась, чувствуя, что неудержимо краснеет.
— Ах, какая очаровательная невинность! Жаль, что она не остается на всю жизнь! Готов поспорить, что этой ночью вы уже гораздо охотнее отправитесь в постель, не так ли? И вас не придется подталкивать! — Имоджин готова была провалиться от стыда сквозь землю. — Между прочим, близость с женщиной всегда вызывает у нас волчий аппетит! — благодушно продолжал король. — А где же… — Он замолк на полуслове, и Имоджин готова была поклясться, что Фицроджер подал королю какой-то знак.
Шлюх не было видно, и Имоджин поняла, что Генрих снизошел до ее требований. Какой он необычный человек! Ведь он был повелителем Англии, но в то же время не обижался, когда над ним подшучивали, и даже позволил удалить из зала шлюх! Значит, он веселый и добрый монарх, охотно награждающий тех, кто хорошо ему служит. И карает тех, кто выступает против него.
Можно ли сказать то же о Фицроджере? Что ему нужно от нее? Безусловно, прежде всего ему нужны сыновья — если только она не наберется духу объявить во всеуслышание, что их брак не состоялся.
Наверняка он тоже будет с ней добр и наградит ее, если она выполнит его волю, и накажет, если она не покорится.
И она смирилась с этим. Такова жизнь.
Она вспомнила, из-за чего началась их последняя ссора. Он решил, что Имоджин ничего не умеет делать. Она убедит его в обратном.
Она действительно была неплохо подготовлена, но ей никогда не позволяли самой зашивать глубокие раны или выхаживать заразных больных. Возможно, отец оказал ей этим медвежью услугу, хотя старался сделать как лучше.