Сейчас идеальное лицо выражало удивленное непонимание — тонкие, будто нарисованные на фарфоровом лбу брови приподнялись.
— Ничего страшного не произошло, — успокоила я дамочку, улыбнувшись. — Просто мне бы хотелось узнать кое-что о вашем бывшем муже.
— Не понимаю вас. Мне кажется, проще было бы обратиться к его новой жене, — приходя в себя, холодно произнесла Курская. — Мы с Ильей уже несколько месяцев в разводе, — и женщина, словно подчиняясь привычке, обиженно скривила губы. Но в этой ее гримасе чувствовалась фальшь. — И вообще, почему вас интересует Илья?
— Алина Геннадьевна, интерес к вашему мужу ему ничем не грозит. Большего я вам сказать не могу. Сами понимаете — служебная тайна, — перенимая холодновато-равнодушный тон Курской, откликнулась я. И для пущего эффекта помахала перед лицом Курской прокурорскими «корочками».
Та пожала плечами и тяжело вздохнула:
— Ну хорошо, входите и задавайте ваши вопросы. Не разговаривать же на пороге…
Я прошла в эффектную, с евроремонтом, светлую квартирку и опустилась на кожаный диван. Да, из такой обстановки по собственной воле уйдет только полный идиот. Или… Ну ладно, думаю, в конце концов я смогу с этим разобраться.
— И что вас интересует? — грациозно опустившись в кресло, светским тоном спросила Алина Геннадьевна.
— Почему вы развелись с мужем?
— Он стал крутить любовь с этой своей новой… С учительницей из вшивой школы, — губы искривились, выплескивая наружу то ли обиду, то ли смех. — Какая женщина это выдержит? — сомкнув руки на коленях и хрустнув пальцами, вопросила Алина. И посмотрела на меня, желая насладиться произведенным эффектом.
Я чуть заметно кивнула, состроив сочувственную гримаску, и подумала: «Дамочка явно переигрывает. Только вот зачем? Впрочем, может быть, она и впрямь несколько патетична по натуре!»
— Почему вы не разменяли квартиру? — задала я чисто бытовой вопрос.
Курская с надменным видом процедила:
— Илья оказался достаточно порядочным и не мелочным человеком.
— Алина Геннадьевна, извините за некорректный вопрос, но, может быть, вы знаете… У вашего мужа была любовница?
— Понятия не имею, — в глазах Курской появилась тень понимания, но голос звучал до ужаса уверенно.
Задав Алине еще несколько вопросов, я покинула ее квартиру, мучаясь новыми, возникшими в процессе разговора вопросами. Причем без ответов, черт возьми! Почему Курская не обижена на мужа, но старательно обиду демонстрирует? Почему при разводе супруг не забрал часть принадлежавшей ему собственности? Тем более квартира и вся обстановка были куплены на совместные средства, как я выяснила. Почему Илья Станиславович променял грациозную газель на скромную учительницу старше себя?
На всякий случай я решила проверить счета Алины. И обратилась к приятелю-компьютерщику. Сама я с техникой не слишком лажу. Зато обзавелась очень удобными знакомствами.
Попросив приятеля разобраться с поступлениями на счета Алины Геннадьевны Курской, если таковые (то есть счета) существуют, я нажала на «отбой» и вынуждена была тут же приложить мобильник к изрядно замерзшему уху.
— Татьяна, до тебя не дозвониться, — с кокетливым упреком заявил Гарик. — Плохо делаешь, дорогая, ведь сама попросила…
— Извини, Гарик, солнце мое, я была занята. Ну так что, ты узнал, где мне искать Шапрыгина?
— Обижаешь, дорогая. — И Папазян погрузился в красочные, насыщенные кавказским колоритом, описания своих мытарств. В стенах отдела милиции.
Я вежливо выслушала его тираду, после чего коротко попросила:
— Продиктуй адрес, пожалуйста.
И тут же получила адрес Шапрыгина. Взяв с меня подтверждение обещания обязательно встретиться и уточнив время, Гарик отвязался. А я, прогрев мотор, отправилась к Шапрыгину.
Этот тип, оказывается, не последняя морда лица в городе Тарасове. Он гордо именуется генеральным директором предприятия по производству шоколада «Факел». С ума сойти! Хорошие, однако, знакомые у Курского. Мне все больше нравится его загадочная личность.
И я отправилась в офис фирмы. Подумала, что наверняка застану Шапрыгина на месте. Все директора считают своим долгом обитать на работе большую часть жизни. Ведь их присутствие поможет справиться со всеми возникающими проблемами… Ха-ха-ха.
Предварительно звонить я не стала — в нашем сыщицком деле немаловажную роль играет прием под кодовым названием «нахрап». Наглость — второе счастье, как говорится. Даже если понадобится воспользоваться «корочками», то в телефонной-то беседе их не продемонстрируешь. Это раз. По телефону могут просто… послать. Это два. А три — еще хуже: могут пригласить на беседу, а пока ты едешь в нужное место, проверить факт наличия некой Татьяны Ивановой в стенах прокуратуры. Так зачем рисковать?
Минут через десять я входила в прохладный холл высоченного здания, в котором располагались офисы фирмы «Факел».
Подойдя к двери с надписью «Генеральный директор Шапрыгин Ю.А.», я вежливо стукнула по косяку двери костяшками пальцев и, не дождавшись ответа, проникла внутрь. Секретарша при звуке открывающейся двери встрепенулась, подняла пушисто-стриженую рыжую голову от клавиатуры компьютера и удивленно вздернула брови, собираясь задать вопрос «Вы к кому?» или «У вас назначено?». Но не задала. Не успела.
— Юлька, ты, что ли? — удивилась я, рассматривая стриженую девчонку.
С Юлевной-королевной, как ее звали в далекой и безоблачной молодости, мы учились на параллельных потоках в юридическом. Правда, Юлька ушла после первого курса, не выдержав зубрежки законов и тому подобной рутины. Теперь же…
— Татьяна! Иванова! — ликующе воскликнула Юля, узнав меня наконец и выскакивая из-за стола. — Какими судьбами?
И понеслось! Юлия всегда была склонным к лирике человеком. Теперь она засыпала меня воспоминаниями о бурной молодости, совместных пьянках, настоящей жизни и прочем. Я поддерживала тему, насколько хватило терпения. Юлька усадила меня, налила чашечку кофе, положила передо мной пачку дорогих дамских сигарет. В общем, вела себя, как радушная хозяйка.
Наконец словесный поток, лившийся на меня, иссяк, и Юля спросила изумленно:
— Как же ты здесь оказалась?
— По делам, — улыбнулась я. — Мне надо встретиться с господином Шапрыгиным. Кстати, он на месте?
— Вообще-то пока нет, у них совещание. Но обещал вернуться… Ага, через двадцать минут будет уже здесь, — бросив короткий взгляд на изящные часики, обхватывающие ее запястье, ответила Юля.
— А что он за человек, твой шеф? — полюбопытствовала я.
— Мировой мужик, Танюх, — засмеялась Юля. — Никогда не орет, всегда такой вежливый. И в помощи не отказывает. А зачем он тебе нужен? Ты вообще где работаешь? В ментовке?
— Да нет, — улыбнулась я и подумала, что, пожалуй, не буду махать здесь «корочками», а лучше… — Тружусь на ниве журналистики. Как ты думаешь, твой босс меня примет?
— Я постараюсь это устроить, — фыркнула Юлька, кокетливо поправляя пушистые волосы. — Так что жди, Татьяна.
Я потягивала горячий, хотя и не слишком хорошего качества, кофе, курила и болтала с неожиданно попавшейся на моем пути подругой. Сочинила целую легенду о статье, которую должна сдать. Гипотетическая статья должна содержать факты из жизни и деятельности тарасовской бизнес-элиты.
Дело вовсе не в том, что я не доверяла Юльке. Хотя, в сущности, полностью доверяю я лишь одному человеку — себе самой. Просто мне не хотелось настораживать Шапрыгина, предъявляя удостоверение. К прессе отношение не столь предвзятое и осторожное, как к следственным органам. А с легендой проблем не будет, при моем-то отработанном долгой практикой воображении!
В нашу с Юлькой болтовню неожиданно врезался писк сотового. Юля обратила свой взор к телефону, сняла трубку, но писк продолжался. Она ошалело взглянула на меня, и тут я сообразила, что требовательный трезвон принадлежит моему мобильнику. Выудила его из сумки, соединилась и осведомилась:
— Да?