Слабый утренний свет падал на верхушки холмов вокруг лагеря, по которому разбрелись только что проснувшиеся солдаты. Одни то выходили из палаток, то скрывались в них. Другие, набросив на плечи или обмотав вокруг шеи полотенца, стояли в ряд возле цистерны с водой, ожидая своей очереди у крана. Когда он прошел через главный вход и направился к своей хижине, солдаты по дороге живо отдавали ему честь: вытягивались в струнку и прикладывали к голове правую руку, устремляя взгляд в никуда.
В хижине затаилась жаркая темнота. Закрыв за собой дверь, он направился к столу и положил на него патронташ. Подойдя к койке, повесил винтовку на стену справа и опустился на матрас. Пока тьма расступалась и детали обстановки проявлялись одна за другой, он сидел неподвижно. Теперь спазмы во всем теле сделались еще резче. Он медленно нагнулся и принялся снимать обувь, цвет которой от песка и пыли сменился с коричневого на бледно-желтый. Взяв ботинки в обе руки, он оттолкнулся от пола и поднялся с таким усилием, что его лицо перекосилось, потом пошел к двери, встал на пороге и принялся колотить одним ботинком о другой, пока вокруг него не образовался ореол из песка. Вернувшись внутрь, он поставил обувь под стул, снял рубашку и брюки и повесил их на спинку, сел на край постели и пригляделся к повязке, охватывающей место укуса на левом бедре. Сквозь белую марлю просочилась желтая мазь. Он поднял голову и позволил взгляду медленно блуждать по всей комнате, уворачиваясь разве что от клочьев утреннего света, который проникал в щели. Покончив с осмотром комнаты, он медленно выпрямил спину и лег. Тут же перед его глазами заплясали черные точки, а за ними и предметы: стол и патронташ, потом ящик, жестяная миска, гвозди на стене, одежда на стуле и обувь под ним, в беспорядке разбросанные лоскуты света из щелей в крыше и двери… лагерь, темные дюны, склон, с которого он упал, песок, за который он пытался цепляться, луна, черный горизонт, одежда на стуле, гвозди на стене, повязка, которую он стягивал с ноги… Тут он вскочил с койки, но потом снова сел – повязка оказалась на месте. Наконец он принялся медленно ее разматывать, с каждым полуоборотом перехватывая бинт другой рукой. И с каждым новым снятым слоем желтое пятно мази становилось всё темнее. Избавившись от повязки, он посмотрел на место укуса, вскочил, несколько раз судорожно сглотнул и снова взглянул на бинт, свисавший с правой руки. Помимо пятен от мази, покрывавших всю ткань, она была испорчена в нескольких местах. Он подошел к столу, положил на него бинт, взялся за патронташ, потом опустил голову и снова принялся разглядывать вздутие на бедре. В его центре желтел гной, обведенный красным, синим, а затем черным ободком.
Он помылся, израсходовав половину оставшейся в канистре воды, достал из сумки свежую смену одежды, а из ящика рядом с сумкой – новый бинт, немного ваты, спирт и банку с мазью. Плеснув спирта на вату, он очень осторожно продезинфицировал вздутие, затем зачерпнул мазь указательным пальцем и нанес ее на кожу, повторил процедуру во второй раз, и в третий, и в четвертый, пока пораженное место почти не скрылось под слоем мази. Обмотав бедро новым бинтом, он обулся, оделся в чистое, присел на краю койки и прислушался к звукам снаружи – они вливались в темноту комнаты и распространялись по ней.
Лагерь в это время полнился шумом: так солдаты оживлялись дважды в день – утром и вечером, когда жара спадала настолько, чтобы проводить учения и разгуливать меж палаток. Внезапно он вскочил с койки, приблизился к углу крыши, открыл глаза, насколько позволяли распухшие веки, и присмотрелся. Спустя долгое время он направился к двери, открыл ее нараспашку, и его обдало резким светом, который падал на пол у входа, но не проникал вглубь и не заливал всю комнату – так же, как и голоса солдат у палаток. Он вернулся к участку крыши, который разглядывал прежде, задрал голову и принялся внимательно его изучать. Но надолго его не хватило: через пару секунд он снова опустил голову, потер шею и часто заморгал. Дойдя до ближайшего к двери угла, он опустился на колени, неподвижно разглядывал этот участок некоторое время, а потом перевел взгляд туда, где лежали его вещи. Добравшись до ящика с личными принадлежностями, придвинул его к себе. На тыльной стороне ящика обнаружился приставший к ней паук с тонкими ножками. Раздавив его правой рукой, он продолжил поиски у койки – под ней затаились еще несколько мелких пауков, которые сплели там себе тонкую паутину: несколько мертвых серых жуков застряли в ловушке. Он вымел их из-под кровати, раздавил ботинком и продолжил внимательные поиски, низко склонившись к полу… и вдруг совершенно неожиданно прыгнул и прибил несколько мелких насекомых, которые там сновали.