Цена была высока. Нола даже негромко ахнула, из чего я поняла, что она тоже так думает. Но я решила, что любой ребенок, которому хватило храбрости сесть в автобус и проехать из конца в конец через всю страну, чтобы жить с незнакомыми людьми, нуждается в чем-то таком, что он может назвать своим.
– Я беру, – сказала я, вытаскивая из сумочки бумажник. Женщина быстро отбила чек и положила корзинку в простой белый бумажный пакет, который протянула Ноле.
Но та сложила руки на груди, прижимая к себе пакет с одеждой из «Палм-авеню».
– Это не мое, – запротестовала она.
– Я купила ее для тебя, – сказал я, беря у нее пакет и вложив ей в руки другой, с корзинкой. – Добро пожаловать в Южную Каролину. Кроме того, – добавила я, отводя ее от прилавка, – я заставлю твоего отца вернуть мне деньги.
Я подмигнула ей и, удостоившись в ответ скупой улыбки, зашагала дальше.
Мы миновали прилавки с украшениями из бисера, домашней парфюмерией, венками из прутьев и сушеной болотной травы и вручную расфасованными пакетиками с цукатами из пеканового ореха с арахисовой посыпкой. Как неисправимая любительница всего сладкого, я купила один пакетик и протянула его Ноле. Та покачала головой:
– Спасибо, не надо. Там внутри наверняка настоящие яйца и куча сахара.
Я откусила арахисовую посыпку, смакуя на языке ее сладость.
– А вот я очень на это надеюсь.
– И как только ты можешь загрязнять этой гадостью свой организм? – спросила Нола с нескрываемым отвращением, когда я проглотила еще один кусочек.
– Очень легко, спасибо, – с улыбкой ответила я.
Между тем Нола остановилась у прилавка с резными фигурками животных. Я же решилась задать следующий вопрос.
– Почему ты взяла деньги из кошелька? – осторожно спросила я.
Она взяла фигурку спящего кота и поднесла ближе к глазам, чтобы лучше рассмотреть.
– Мне нужно было кое-что купить.
– Ты же знаешь, что всегда можешь попросить денег у отца, верно? Не говори ему, что я так сказала, но, по-моему, он довольно разумный и справедливый человек. Даже если и не сразу, но он прислушается.
Нола продолжала рассматривать кошку – вертела ее так и этак, гладила пальцами темное дерево.
– Знаю. – Избегая смотреть мне в глаза, она осторожно вернула кошку на стол. – Проблема не в этом.
Я недоуменно нахмурилась, пока не увидела на ее щеках пунцовые пятна.
– А-а, – сказала я, не зная, как продолжить. – Тебе нужны были… женские штуки?
Она коротко кивнула и пожала плечами. Взяв ее за локоть, я осторожно отвела ее от стола.
– Думаю, он бы понял, Нола. Он не такой невежественный, как ты думаешь.
Мои слова вызвали на ее губах очередную, едва заметную улыбку. Тем не менее она так и не решилась посмотреть мне в глаза, лишь повернулась и зашагала в направлении, откуда мы шли. Я поплелась за ней следом.
– Он твой отец, Нола, – не унималась я. – Даже если тебе неловко просить у него денег, это лучше, чем воровать.
Она застыла на месте так внезапно, что я едва не налетела на нее.
Ее рука, сжимавшая оба пакета, стала почти белой.
– У моей матери никогда не было денег на такие вещи, поэтому раз в месяц я ездила на автобусе в соседний город и воровала там все, что нам было нужно. Мне казалось, что на этот раз будет лучше, если я заплачу за покупку.
Она повернулась и зашагала дальше.
Смысл ее слов дошел до меня не сразу, а когда дошел, она уже ушла вперед и я была вынуждена ковылять на высоких каблуках, догоняя ее.
– Послушай, Нола. Пойдем в аптеку и купим все, что тебе нужно, хорошо? Даже макияж. Но не проси меня купить тебе черную подводку для глаз. У тебя такие красивые голубые глаза, но их никто не увидит, если ты будешь старательно обводить их.
Она прищурилась и надула губы. Я уже научилась воспринимать эту гримасу как вызов и перебила ее, прежде чем она успела мне возразить.
– Ты можешь оставить красную помаду, если хочешь. Главное, избавься от черного карандаша для глаз. – Вопрос красной помады и нескольких сережек в ухе я мудро решила отложить на потом.
Когда она заговорила, выражение ее лица не изменилось:
– Если ты не пытаешься заарканить Джека, то почему ты так добра ко мне?
Ее вопрос наводил на самые разные мысли – например, почему она называет отца по имени и откуда у такой малолетки столь обширные познания о поведении взрослых?
Я глубоко вздохнула и смело посмотрела ей в глаза:
– Потому что ты напоминаешь мне одного человека, которого я когда-то знала. – Прежде чем она успела спросить, кого именно, я зашагала дальше. – Пойдем. Магазин недалеко отсюда.
Она пожала плечами и зашагала рядом со мной. Мы молча шли несколько кварталов, прежде чем она заговорила снова: