Позднее в этот же день я прочитал недавно опубликованную книгу под названием «Лабиринт», написанную Вальтером Шелленбергом, руководителем гитлеровской службы контрразведки. Шелленберг, которого я знал по его показаниям на Нюрнбергских процессах, сделал одно интересное наблюдение. Он писал, что когда вел допрос «стойкого до конца» польского шпиона (хотя его подвергали пыткам), то заметил, что, как только этот человек узнал, что они — люди «одной профессии», он стал совершенно свободно рассказывать Шел-ленбергу о методах разведывательной деятельности, хотя знал, что ему уготована смертная казнь.
То же самое мог наблюдать и я. То обстоятельство, что я во время войны был связан с разведывательной деятельностью, по-видимому, заставило Абеля смотреть на меня как на своего рода агента в отставке, который может понять его профессиональные трудности. Надеюсь, однако, что он убедился в моих честных намерениях сделать все возможное для его пользы.
Среда, 4 сентября
Утром мы встретились с прокурором Муром и рассказали ему о запланированных нами предварительных действиях, подчеркнув в первую очередь важность отсрочки начала процесса. Он согласился отложить процесс на две недели при условии, если Вашингтон это одобрит. Если через две недели мы не будем готовы, он даст согласие отсрочить процесс еще на две недели.
Покинув кабинет прокурора, мы вновь встретились с Абелем. На нем был новый костюм. В сером костюме, белой рубашке и в «консервативном» полосатом галстуке он выглядел совсем по-иному. Приветливо улыбаясь, он встал, чтобы поздороваться с нами. Мы сразу же занялись вопросом, намеченным на сегодня, — Хэйханеном. В ответ на мои вопросы Абель дал полное описание внешности своего бывшего помощника: «Примерно тридцати пяти лет… рост пять футов восемь дюймов, вес около ста семидесяти пяти фунтов… крепкого телосложения… лицо белое… густая шевелюра каштановых волос… тонкие губы и квадратная челюсть… серо-голубые глаза…»
Абель был уверен в том, что Хэйханен вступил в сделку с ФБР и затем по указанию ФБР отправился в Европу для создания легенды своей «измены». К такому выводу он пришел, узнав, что в январе или феврале Хэйханен попал в автомобильную катастрофу и был доставлен в госпиталь. В карманах у него было более тысячи долларов наличными, и когда полиция произвела у него дома обыск, то среди прочих вещей обнаружила коротковолновый радиоприемник. Полковник сказал, что кто-то, наверное, тогда и сообразил, в чем дело.
Абель рассказал, что Хэйханен отличался удивительной способностью всегда нуждаться в деньгах и что ему неоднократно приходилось давать тому деньги. Ранее Абель сообщил, что Хэйханен имел пристрастие к водке.
Мой собственный вывод, о котором я не счел нужным сообщать Абелю, заключался в том, что при всех своих слабостях Хэйханен был вовсе не такой дурак, когда речь шла о спасении собственной шкуры.
Возвращаясь к ранее рассмотренным вопросам, Абель вновь стал отрицать, что он когда-либо осуществлял передачу информации по радио с территории США.
Когда мы беседовали по другим разделам обвинительного акта, он отрицал, что лично получал какую-нибудь секретную информацию.
Абель добавил, что, по его мнению, обвинение не располагает доказательствами, что он передавал русским какую-либо информацию. Хэйханен, сообщил Абель, непосредственно передавал некоторую информацию в СССР. Подробнее осветить этот вопрос он отказался.
Пятница, 6 сентября
Днем я встретился с Томасом М. Дебевойсом, предполагаемым нашим коллегой по защите. Он окончил Колумбийскую юридическую школу и несколько лет работал в Манхэттене в прокуратуре. Он происходил из старого нью-йоркского семейства, из которого на протяжении многих поколений выходили выдающиеся юристы.
Дебевойс имел возможность получить практику в Вудстоке (штат Вермонт), родном городе его жены, и теперь ожидал экзаменов в адвокатуру этого штата. Он был знаком с подробностями дела Абеля из газет, и так как его заинтересовало это дело, он изъявил готовность работать с нами в течение нескольких месяцев, получая лишь минимальное вознаграждение, которое могло покрыть только его расходы по делу. Дебевойс оказался приятным человеком.
Втроем мы подробно рассмотрели дело и договорились, что наш новый коллега немедленно займется исследовательской работой в библиотеках, чтобы установить, не допущено ли нарушений конституции при аресте Абеля в номере 839 отеля «Латам» утром 21 июня.