— Даа, не так весело, как было, когда Вероника была тут, — Загладила неловкий разговор Элизабет. — Но тоже ничего. Знаешь, почти ничего и не поменялось.
Элис Купер улыбнулась, видя, что дочь действительно счастлива. Однако, она точно знала, что Бетти о чем-то молчит.
— Как у вас с Арчи?
— Что? Почему у нас должно быть что-то с Арчи?
— Милая, я вижу как он на тебя смотрит.
Бетти улыбнулась, закрыла лицо руками и помотала головой.
— Я ничего об этом не скажу. — Мама рассмеялась, потрепала дочь по волосам и поцеловала в лоб.
— Ну хорошо, как захочешь — расскажешь.
Элизабет Купер навестила своего друга, который не смог сдержать обещания. Его кожа была бледной, сильно заметны синяки под глазами, вид у него очень уставший и он даже сбросил пару килограмм.
— Что случилось?
Они уже сидели рядом на диване. Арчи был укрыт пледом, в руках держал кружку с чем-то, смотрел прямо перед собой. Он искал в ней помощь, спасательный круг. Она пришла, и он почувствовал, что не все так плохо. Что не будь у него Бетти, он бы точно свихнулся и выпустил себе пулю в лоб. После таких мыслей ему захотелось обнять ее, но нужно было сначала объясниться, почему он все-таки не забрал ее.
— Мой отец… Мне сказали, что он болен. И это уже поздно лечить.
— Что? — Бетти почувствовала боль. С Мистером Эндрюсом у нее отличные отношения, он ей как родной отец…
— Мне сказали, что ему недолго осталось. Если повезет месяц или два. Через три дня его привезут домой.
— О Господи…
Парень сейчас расплачется, но нет, в нем больше нет сил на слезы. В нем больше нет силы ни на что. Бетти прижала его к себе, после чего тот вцепился в ее руки, пытаясь избавиться от боли, и тихо заплакал. Без слез. Элизабет сдерживала слезы только по одной причине, ей нужно быть сильней, чем он в данный момент, не то они оба потерпят крах. Не то они оба отдадутся этой боли и неизвестно когда оклемаются. Ему было в тысячу раз хуже, чем ей. Нет, не в тысячу… Эту боль нельзя оценить по какой-нибудь шкале, но можно сказать… Что в один день, она станет еще сильней. И никто, кроме него самого, не сможет от нее избавиться. Это самая худшая боль, которую можно ощутить — потеря близкого человека. Сначала Вероника, теперь отец, а дальше… Бетти. Девушка понимала, что скорей всего, так и случится. Она понимала, что она не сможет прожить с ним долгую жизнь, выйти за него и родить для него детей. Она знала, что уйдет. Но прямо сейчас она осталась. Она не знала, как сказать, что он ей лучший друг, но никак не больше… Но времени не так много, а сказать после того, как он начнет чувствовать себя лучше, когда отойдет от всего этого случая, — плохая идея. Как это так? Человек только почувствовал, что справился с болью, что тучи разошлись и виднеется солнце, а ты следом сразу пускаешь пулю, ураган в его маленький мир, который и так расходится по швам. Здесь все очень сложно. И хочется просто избежать выбора, проигнорировать. Но так нельзя. Господи, нельзя. Потому что однажды все равно придется выбирать, и тогда это все будет еще более затянутым…
Джагхед же вернулся в свой худой домик, где сидел на диване и думал. Ни о чем. Просто думал. О том, что будет дальше. На секунду, на мгновенье, он подумал, а правильным ли был выбор — стать змеем. Но парень тут же отбросил столь угнетающие мысли в сторону, потому что понимал, что пути назад нет. Элизабет — всего лишь девушка. Она вроде бы ничем не отличается, ни внешностью, ни характером… Тогда почему с ней он чувствует себя по-другому? Чувствует вину пред ней, боится причинить ей вред. Почему он чувствует себя рядом с ней так хорошо и спокойно, так, будто готов броситься под пулю, только лишь бы она была в порядке? Так, будто она единственная правильная вещь в его жизни? Но ведь она не первая, она и не последняя… Но сейчас, в данный момент, Джагхед признал, что он к ней неравнодушен. Что она заставляет змея улыбаться, как идиота. Парень поправил на себе куртку, сел на свой мотоцикл и поехал в Попс, чтобы встретиться с друзьями. Первой, кого он заметил за столиком была Тони. Ее чудного цвета волосы сливали ее с обстановкой в этом розово-ванильном месте. Однако, благодаря курткам, эту компанию было видно миль за сто. Когда-то, он встречался с Тони. Он тут же начал сравнивать эту особу и красавицу из своих воспоминаний, Элизабет. И все-таки понял, что чувствовал к ней далеко не то же самое. Но она тоже что-то для него значила. Но однажды правда их странных, неискренних отношений раскрылась. Тони — лесбиянка. И сейчас ее компанией наслаждается великолепная королева школы — Шерил Блоссом. Когда лидер банды подходит к столику и садится рядом, он тут же узнает о том, что за долгое его отсутствие в городе завелся маньяк. Маньяк, который похищает девушек и они пропадают насовсем.
— Понятия не имею, что он с ними делает… Но ни одной записи на камерах, ни одного отпечатка, волоска — НИ ОДНОЙ ЗАЦЕПКИ.
— Ладно. Почему нас так привлекает это дело? По-моему, это проблемы полиции. Наши всегда держатся вместе.
— Это довольно эгоистично, но… Все-таки, Джагхед… Я думаю, что Шерил тоже относится к нашим.
— Что? — Тони опустила глаза и сжала кулачок, затем снова подняла свой взгляд. Полный надежды…
— Дня два назад, Шерил пропала. Я думала, может, мама опять узнала о ее нетрадиционной ориентации и отправила в какой-нибудь исправительный центр… Но та тоже не в курсе, где ее дочь. Верь не верь — эта безумная женщина теперь мечется по всему городу, подняв всех и каждого на уши. Весь Ривердейл ищет Шерил.
— Не волнуйся, Тони, — Сказал Джагхед пытаясь не сталкиваться ни с кем из них взглядами. — С ней все в порядке. Она на то и Шерил, чтобы всегда оставаться в живых и побеждать.
— Обещай найти ее.
— Я сделаю все, что возможно. — «Я сделаю все возможное» у змеев означает — «Конечно. Я сделаю это. Чего бы то не стоило». Джагхед любил доводить дела до конца. Особенно, если тут участвует кто-то связанный с Южными змеями».
Элизабет вернулась домой, вошла в зал и заметила Чика в кресле. Ее это не удивило, но она с ним не здоровалась. Только сказала «привет» маме и поднялась в комнату. Однако, ее немного разозлил тот факт, что он сейчас тут. Снова. Он ведь пообещал уйти. Бетти открыла свой ноутбук и проверила все сообщения, потом открыла новости и вычитала то, что ее ни капли не заинтересовало. Там не было ни слова о Шерил Блоссом, но разве это хоть что-то бы изменило? Стук в окно. Бетти вскочила, она невероятно этому испугалась. Ей понадобилось секунд 15, чтобы разглядеть мужскую физиономию.
— Твою мать, Джагхед…
Ругалась она, пока стояла у окна и смотрела тому в глаза. Она не собиралась его впускать. Ни в коем случае. Нет. Нет, конечно, нет. Только не в свою комнату. Пустила этого наглого парня в сердце, куда-поглубже, а теперь еще в свой дом, в свою комнату? Нет!
Джагхед улыбался, сидя на небольшом выступе, смотрел прямо на девушку. «Кажется, ему и там неплохо… — подумала девушка, чуть засомневавшись. — Я не буду его впускать… Наверное». Джонс откинулся назад и в эту секунду Бетти закричала, ее сердце чуть не остановилось.
— Бетти?
Снизу ее крикнула Элис.
— Все в порядке, мам!
Джагхед засмеялся вслух, осматривая реакцию блондинки. Он задержался рукой и внизу еще крыша от крыльца, о которой юная девушка забыла вовсе. Ей пришлось впустить парня внутрь. Туда, в единственное место, принадлежащее ей, где его еще не было.
— Ты совсем свихнулся? У меня мама дома!
— А мы сделаем вот так, — Джагхед закрыл на защелку дверь и включил проигрыватель, музыку. Первое, что зазвучало: «Scanners — sick love» — Элизабет Купер, что за музыку ты слушаешь… — Ухмыльнулся тот.
— Мог бы ты хотя бы в это не лезть? Что хочу — то и слушаю.
— Меня это не особо волнует. — Парень поцеловал Бетти в губы, взяв лицо ее руками.