Когда я вернулась к машине, Джек уже принёс шлем и держал в одной руке коробку с пиццей, на другой же висела рубашка, а на пальце болталась бейсболка. Взгляд, которым он разглядывал мою машину, напоминал тот, который совсем недавно был направлен на мою задницу. Я села за руль, перегнулась через пассажирское сиденье, чтобы открыть ему дверь. В тот самый момент, когда Джек уселся рядом со мной, на капот упали первые крупные капли. Под раскаты грома закрылась дверца. Он повернулся, положил коробку с пиццей и одежду на заднее сиденье, а пока я вставляла ключ зажигания, пристегнулся.
Бетти взревела, как лев. Скорее, как лев, страдавший бронхитом, который видел лучшие дни. В течение минуты я прогревала мотор, потом дала задний ход и отъехала от отеля. Когда я достигла края парковки, дождь полил как из ведра, и дворники едва справлялись с падавшими каплями.
– Вау, – Джек вытянул шею, чтобы посмотреть в окно. – Я очень рад, что поехал с тобой.
Затем последовало короткое описание дороги в район Гаррисберга, в котором зажиточные горожане предпочитали не селиться. Несмотря на большой поток машин, до его дома минут десять езды, но из-за дождя мы добирались все двадцать. Я старалась не смотреть на наручные часы: уже половина четвёртого, а до моего дома ещё сорок пять минут езды. Когда же, наконец, я притормозила у здания, на который указал Джек, у меня оставалось в запасе ещё часа полтора, которых должно хватить, чтобы доехать до дома и подготовиться к встрече. Вряд ли я опоздаю, во всяком случае, надеюсь быть вовремя, но я весь день провела вне офиса, и кто его знает, что меня там ожидало.
Я намеревалась высадить Джека и тут же уехать, но в тот самый момент, когда мы подъезжали к бордюру, на узкой улочке навстречу нам загрохотал грузовой фургончик.
– Что за чёрт? – выругалась я. – Разве здесь не одностороннее движение?
– Одностороннее. Этот чувак очень странный. Он, по меньшей мере, приезжает сюда уже в третий раз, – Джек фыркнул.
Я посмотрела в забрызганное заднее стекло. Езда задним ходом требовала большого водительского мастерства, которым я не обладала. Пришлось смотреть правде в глаза, я заехала на улицу с односторонним движением не с той стороны.
– Надеюсь, он не застрянет там надолго, мне действительно надо ехать.
– Подожди, я узнаю.
Прежде чем я смогла ему помешать, Джек выпрыгнул из машины, под дождём помчался к фургончику и долго барабанил в дверь, прежде чем водитель открыл. Я смогла увидеть только жестикулирующие руки и дикие движения тел, но понятия не имела, о чём они говорили. Спустя пару секунд Джек опять плюхнулся рядом со мной на пассажирское место, покрутился на виниловой обивке и захлопнул дверь: он промок до нитки.
– Он сказал, что минут десять.
– Хорошо, – я хлопнула ладонями по рулю и посмотрела на часы. – Надеюсь, он поторопится.
– Боишься опоздать?
– Надеюсь, что нет, – вздохнула я.
– Ты можешь позвонить в офис, – предложил он, – и перенести встречу?
– Спасибо, но это не выход, – в крайнем случае, я могла бы позвонить Джареду и попросить, чтобы он начал переговоры с визитёрами, но он не обязан решать проблемы владелицы «Фраули и сыновья» и общаться с её матерью. Она приходила в офис ради меня или, что вероятнее, ради папы. Джареду можно поручить разобраться с бумагами, а я обязана явиться к маме, иначе она разочаруется.
– Извини, – пробормотал под нос Джек.
Его слова вырвали меня из задумчивости, я подняла голову и посмотрела на него.
– За что ты извиняешься?
– Тебе не надо было меня отвозить, тогда бы ты не опаздывала.
– Ох, Джек. Всё в порядке, не думай об этом, – а ведь он прав, и секунду назад я думала именно об этом. – Я не могла допустить, чтобы ты ехал под ливнем. Посмотри по сторонам – ты промок насквозь, – я перегнулась через спинку к заднему сиденью, где лежала моя старая футболка, украшенная гербом колледжа. – Вытрись.
– Это твоя? Большое спасибо, – он вытер насухо лицо, волосы, затем оглядел футболку.
– Не за что! Несколько месяцев назад я оставила её в машине и больше не надевала. Я про неё просто забыла. От капли воды с ней ничего не сделается, – я засмеялась.
Джек усмехнулся. Его влажные волосы прилипли к щекам, и я, не задумываясь, протянула руку, чтобы убрать с лица блестящие пряди. Он повернул голову, прижался губами к моей руке.
Это продлилось один короткий миг.
Не знаю, как мне удалось забраться на колени Джека, не зацепив переключатель скоростей, но у меня это получилось. Я обвила ногами его бёдра, положила руки на лицо и прижала его жадный рот к своему. На языке – вкус пиццы и дождя, а моя ладонь чувствовала его мокрые волосы. Он провёл руками по моим бёдрам и задрал юбку. Я не надела чулок, и моя кожа стала влажной, когда прикоснулась к его мокрой рубашке.
Джек положил руки мне на талию и крепко прижал к себе. Моё лоно тёрлось о пряжку его ремня, я ощущала холодный металл через сатин трусиков. Под тонкой тканью бюстгальтера мои соски затвердели, и Джек поднял руки, чтобы расстегнуть пуговицы на блузке, а затем опустил лицо на мою кожу. Его губы сомкнулись вокруг соска, и тепло рта составляло яркий контраст с мокрыми от дождя щеками.
Только с моих губ слетел протяжный стон, как раздался рёв автомобильного сигнала, и я с перепугу подскочила, ударившись головой о крышу машины. Невольно изо рта вырвалось проклятье. Голая грудь, чуть скрытая за головой Джека, выпирала из блузки. Одной рукой я прикрыла её, а второй потёрла ушибленное место. К счастью, пока мы так развлекались, окна были прикрыты, и никто не мог увидеть ничего непристойного. Я сверху вниз осмотрела лицо Джека. Фургончик промчался мимо нас с громовым сигналом, и улица опустела. Я провела кончиком языка по губам и ощутила вкус губ парня. Я чувствовала его и между ног, и на моих ягодицах, и на сосках, которые под его ладонью затвердели ещё сильнее.
– Мне надо ехать, – прошептала я.
Он кивнул. Его ладонь ласкала меня ниже талии. Пряжка ремня нагрелась от жара моей кожи, а ниже я ощущала выпуклость его эрекции. При воспоминании, как в меня входил его член, еле взвизгнула, но, когда Джек вытянулся, чтобы меня поцеловать, тут же отпрянула.
– Мне, правда, надо ехать, Джек.
Он застыл в такой позе, его губы открылись для поцелуя, но я на него не ответила. Затем Джек расслабился и откинулся на спинку сиденья. Его руки скользнули по моим ягодицам и легли на бёдра.
– Окей.
Мне удалось залезть к нему на колени, не травмировав себя, но сползти обратно, оказалось в разы тяжелее, так как проделывала я это в гнетущей тишине. В конце концов, я оказалась на водительском месте с перекрученной на бёдрах юбке. Сиденье под моими голыми ногами казалось ледяным. Я сконцентрировалась на том, чтобы оправить юбку. Ступни странно ощущали себя в туфлях. Я протянула руку вверх, открыла пошире окно.
Благодаря тому, что мне было необходимо привести в порядок свою одежду, я не смотрела на Джека. Я не смотрела в его сторону и тогда, когда он, перегнувшись назад, забирал свою пиццу и вещи. При этом он находился ко мне так близко, что я могла вдыхать запах его кожи, но лишь до того момента, пока он вновь не откинулся на сиденье и не посмотрел на меня. Я смотрела через лобовое стекло вперёд и ждала, что он скажет. Например, что-то, что я не смогу выполнить.
И Джек действительно кое-что сказал.
– Спасибо, что подвезла.
Его голос звучал довольно официально. Он подождал, пока я пробормочу в ответ какие-то слова, и вылез из машины. Дверь Бетти была тугой, а на улице до сих пор сильно лило, но я не уверена, что Джек из-за этого так сильно хлопнул дверью. Он даже не повернулся, чтобы кивнуть мне на прощание, вместо этого просто исчез за дверью дома, в котором жил.
Но что же я ожидала? В конце концов, мы не любовники. Я платила ему за то, чтобы он меня сопровождал и спал при удобном случае. Если я ожидала от него что-то другое, следовательно, я стремилась к тому, чего никогда не хотела.
Глава 8
Когда я в конце концов добралась до похоронного бюро, дождь прекратился. Я не опоздала, но времени хватило лишь на то, чтобы быстро пригладить расчёской волосы, припудрить лицо и мазнуть помадой по губам, прежде чем в половину четвёртого явиться на встречу. Шелли принесла мне стопку сложенных листок к листку документов, на которых её разборчивым почерком стояли пометки красными чернилами: «В Ваше отсутствие».