Взрослые стали смеяться: похоже, каждый находил другого весьма забавным.
Ким стало так противно, что она выскочила в сад и устроилась в развилке сучка любимой старой груши, чтобы спокойно почитать про Алису. Перечитала любимые страницы, и тут мать позвала ее на то, что мистер Бертран называл пятичасовым чаем. Он был странным стариком, очень слабым на вид, и отец говорил, что он мог бы снести яйцо на диване, потому что никогда с него не встает.
Ким знала, что в городе мало кто из мужчин любил мистера Бертрана, зато все женщины обожали. Бывали дни, когда сразу полдюжины женщин приходили к нему с вином, запеканкой или пирожными, и все громко смеялись. А при виде Ким все, как одна, говорили:
– Нужно было привести с собой…
И называли имена своих детей.
Но кто-то обязательно возражал, что неплохо бы побыть несколько часов в мире и покое.
Когда женщины придут в следующий раз, наверняка «забудут» привести детей.
Стоя за дверью и слушая, как взрослые закатываются смехом, Ким думала, что сами они ведут себя не слишком мирно и спокойно.
Прошло две недели с тех пор, как они жили здесь, и Ким как-то утром заметила, что мать непривычно взволнована. Вот только чем? Ночью случилось что-то. Что-то взрослое. Но Ким больше волновало то обстоятельство, что «Алиса» куда-то пропала. У Ким была единственная книга, и вот теперь ее нигде нет!
Она спросила мать, куда девалась книга, потому что твердо знала: вечером «Алиса» лежала на журнальном столике.
– Вчера я отнесла ее…
Но тут зазвонил старый, висевший на стене телефон, и мать побежала взять трубку, после чего сразу же захохотала.
Ким, досадливо вздохнув, вышла из дома. Похоже, жизнь с каждым часом становится все хуже.
Она попинала камешки, хмуро оглядела пустые цветочные клумбы и не спеша направилась к старой груше. Может, взобраться повыше, посидеть на ветке и подумать, чем занять бесконечные оставшиеся недели до возвращения отца, когда жизнь начнется снова?
Уже подходя к дереву, она вдруг остановилась как вкопанная. Незнакомый мальчик, младше ее брата, но старше самой Ким. Одетый в чистую рубашку с воротничком и темные брюки, он выглядел так, словно собрался в воскресную школу. И что всего хуже, сидел на ее дереве, читая ее книгу.
Темные волосы падали на лоб, но он был так погружен в ее книгу, что даже не поднял глаз, когда Ким пинком подняла облако пыли.
Интересно, кто он? И какое право имеет на ее дерево?
Ким не знала, кто или что, но знала одно: она хочет, чтобы этот незнакомый мальчишка убрался.
Она подняла ком грязи и со всех сил швырнула в него. Целилась в макушку, но попала в плечо. Комок разбился, и грязь посыпалась на ее книгу.
Он глянул на нее, сначала немного растерянно, но тут же взял себя в руки. И даже слова не сказал!
Красивый парнишка… не такой, как ее кузен Тристан, скорее как кукла, которую она видела в каталоге: розовая кожа и очень темные глаза.
– Это моя книга! – завопила она. – И мое дерево! У тебя нет на них права!
Она схватила еще один ком и бросила в него. И едва не попала в лицо, но мальчик слегка отклонился, и ком пролетел мимо.
У Ким был достаточный опыт в общении с парнями постарше, и она знала, что такое с рук не сойдет. Для того чтобы завести их, немного надо, но тогда тебе мало не покажется! Погонятся за тобой, поймают, заломят руки за спину или начнут дергать за волосы, пока не взмолишься о пощаде.
Увидев, что мальчик вроде собирается слезть, Ким со всех ног помчалась прочь. Может, она еще успеет добежать до того места, что считала классным укрытием? Успела! Втиснула тощее тельце между двумя горами старых кирпичей, согнулась в три погибели и стала ждать, когда появится мальчишка.
Прошло, казалось, не меньше часа, но он так и не показался, а ноги противно заныли. Ким осторожно и бесшумно выбралась наружу и оглянулась, ожидая, что он сейчас выскочит из-за дерева с криком: «Попалась!» – и станет бомбардировать ее комьями грязи.
Но ничего такого не случилось. Большой сад был так же тих и спокоен, и мальчика нигде не было видно.
Она забежала за дерево. Еще подождала и прислушалась. Нырнула за другое дерево и опять подождала. Ничего. Прошло довольно много времени, прежде чем она вернулась к «своему» дереву, и то, что увидела, ошеломило ее.
На земле, как раз под ее веткой, стоял мальчик. Держал книгу под мышкой и, казалось, тоже ждал.
Неужели это новая мальчишечья хитрость, о которой она не слыхала? Может, так чужие мальчишки, те, кто не живет в Эдилине, поступают с девчонками, которые бросаются в них грязью? Если она подойдет ближе, он ей врежет?
Должно быть, она издала какой-то звук, потому что он обернулся и уставился на нее.