Но не успела она дойти до двери замка, как кто-то осторожно дернул ее за платье.
– Миледи…
Бет обернулась: рядом с ней стояла запыхавшаяся румяная женщина со спасенным мальчуганом на руках.
– Спасибо, что спасли моего мальчика.
– Пожалуйста. Я рада, что с ним все в порядке, – ответила Бет, взглянув на дрожащего малыша, крепко прижавшегося к груди матери. – Как его зовут?
На щеках женщины появились две милые ямочки.
– Майлз.
– Привет, Майлз! – Бет улыбнулась и кивнула женщине: – Какой красивый мальчуган. Сколько ему?
Несколько секунд женщина пристально разглядывала ее огромными карими глазами, а затем ответила:
– Скоро будет четыре, миледи.
– В этом возрасте они все такие любознательные! – Бет покачала головой.
Несколько женщин подошли к ним вплотную, явно заинтересовавшись их разговором, и Бет протянула матери Майлза руку:
– Меня зовут Бет, а вас?
Секунду поколебавшись, новая знакомая осторожно взяла ее руку. Одна из женщин ахнула, остальные возбужденно захихикали.
– Макдугал, миледи, Кари Макдугал.
– Рада с вами познакомиться, Кари, хотя хотелось бы, чтобы это произошло при более приятных обстоятельствах. – Бет почувствовала, что ее зубы еще сильнее застучали от холода. – С удовольствием бы с вами поболтала, но мне нужно переодеться. – Она ласково потрепала ребенка по руке. – Пока, Майлз, и больше не гоняйся за котятами по пристани, слышишь?
Мальчик улыбнулся, и на щеках его появились точно такие же ямочки, как и у матери.
Бет помахала им рукой и заковыляла на негнущихся ногах вверх по ступенькам – ей нужно было как можно скорее добраться до спальни и переодеться. Интересно, если ей суждено остаться в этом мире, родятся ли у них с Дунканом дети? Будут ли у их сына серо-голубые глаза Дункана и его черные волосы? А если родится дочь, как было бы здорово, если бы ростом она была с нее, Бет, а лицом и цветом волос пошла в Дункана.
Добравшись до второго этажа и завернув за угол, Бет остановилась как вкопанная и, ахнув, зажала рот рукой.
На лестничной площадке, в полумраке, стояли, обнявшись, ее муж и сексапильная красотка мисс Флора Кемпбелл. При виде того, как женщина по-хозяйски положила руки ему на грудь, в то время как он небрежно прислонился к стене, Бет почувствовала острую боль в груди.
Они одновременно повернулись, взглянули на нее, и тело Бет обдало жаром. Она не стала дожидаться объяснений – и дураку все ясно. Итак, ее муж любит другую.
Не сказав ни слова, Бет круто развернулась и помчалась вверх по лестнице, горя желанием оказаться за закрытой дверью спальни, прежде чем Дункан заметит, что она плачет.
– Бет! Подожди! Ты не то подумала!
Схватив Флору за плечо, Дункан с силой отпихнул ее от себя.
– Черт бы тебя побрал, дрянь! Отвяжись от меня!
О Господи, какое у нее было лицо, сначала изумленное, а потом искаженное болью.
– Да будет тебе, – промурлыкала Флора, удерживая его за рукав. – Не обращай на нее внимания. Я ведь тебе говорила…
– Убирайся прочь! Немедленно!
Бет уже и так считает его лютым зверем, после того как он набросился на нее в спальне и едва не ударил, а теперь она решит, что он ей изменяет! Боже правый! Как же ему теперь быть? Как убедить ее в том, что ничего плохого он не делал, что Флора сама вешается ему на шею?
Дункан бросился вслед за Бет по коридору, а потом по лестнице, перепрыгивая сразу через три ступеньки. Неужели Всевышний вознамерился сделать его жизнь невыносимой? Для полного «счастья» не хватает еще, чтобы Брюс именно сейчас совершил набег на замок!
Подбежав к двери спальни, Дункан обнаружил, что она заперта. Подняв щеколду, он толкнул дверь плечом, однако дверь не поддалась. Тогда он принялся барабанить в нее кулаком:
– Бет, открой!
Из-за двери донеслись сдавленные рыдания, потом голос Бет произнес:
– Пошел к черту!
Взъерошив руками волосы, Дункан раздраженно застонал. Ну как убедить ее впустить его в комнату? Прижавшись лбом к двери, он умоляюще проговорил:
– Детка, прошу тебя, открой. Тут вовсе не то, что ты думаешь. Флора сделала это нарочно. Я бы никогда так не поступил и не причинил бы тебе такую боль.
Он подождал, надеясь, что Бет ответит, но она продолжала рыдать. Дьявол! Ну почему она плачет? Ведь не может же такого быть, чтобы она в него влюбилась! Ох уж эти женщины – с ними впору с ума сойти!