— Я постараюсь. Маргарет рассказала мне, что он сделал, после того как умер Шеффилд, и о той ночи, когда он чуть не уничтожил весь холл. А это правда, что в потолок был воткнут его клеймор [4]?
— Истинная правда. Наш лэрд плохо перенес кончину Кайла. Как рассказывал мне мой дедушка, Макдугал очень любил этого парня, он знал его с самого рождения. — Помолчав несколько секунд, Том прибавил: — Если сможете, отдохните немного.
— Ладно. Держите меня в курсе того, как поправляется мистер Фрейзер, и не забудьте позвонить, как только привезут розы.
— Непременно. Спокойной ночи, Бет.
Захлопнув крышку телефона, Бет еще раз проверила спальню зеркалом. Призрак, очевидно, отправился спать, и ей пора было последовать его примеру — уж слишком тяжелым выдался день.
— Ха! — торжествующе воскликнул Дункан. Наконец-то он заполучил ее мобильный телефон, хотя на это у него ушла целая неделя.
Предвкушая, как он будет радоваться, когда выбросит надоедливую пищалку в море, Дункан осторожно откинул крышку и принялся внимательно рассматривать светящийся экран, кнопки…
И в этот момент раздался пронзительный звонок. Вздрогнув, Дункан выронил телефон из рук.
— Боже правый! Неужели у этой штуки есть глаза? — ахнул он, услышав на лестнице быстрые шаги Бет. Схватив мобильник, Дункан положил его на туалетный столик, туда, откуда его взял.
— Позже, — прошептал он, отступая в угол.
Тяжело дыша, Бет ворвалась в комнату и схватила телефон.
— Алло? Да, я прекрасно себя чувствую, Маргарет. Спасибо, что поинтересовались. — Она некоторое время молчала. — Ужасно. Они доставят все четыре сорта? Гм… Тогда ничего. Я приеду прямо сейчас. Нет, не нужно. Я уже стала заправским моряком. — Она принялась поправлять кровать свободной рукой. — Скоро увидимся. Пока.
Дункан чертыхнулся, когда Бет бросила телефон на туалетный столик и вошла в ванную. После несчастного случая с Бартом у него совсем из головы вылетело предупредить ее, чтобы она прекратила пользоваться этой чертовой моторной лодкой.
Он выглянул из окна. Над Драсмуром раскинулось ярко-синее безбрежное небо. Ни облачка. Поверхность воды гладкая как стекло. Ни малейшего дуновения ветерка, ни тучки на горизонте. Как можно запретить ей ехать, когда все так ясно и спокойно? Нет, он не может этого сделать. Была бы у него возможность, он бы и сам уехал с острова. Дункан тяжело вздохнул. И потом, нужно же ей набираться опыта в управлении судном.
Услышав, что в ванну набирается вода, он мигом забыл обо всех тревогах и волнениях и направился туда.
— Вы бы лучше ушли, — недовольно пробормотала Бет, насыпая в воду розовые и белые кристаллы, — не то я рассержусь!
Чертыхнувшись и так и не поняв, каким образом она умудряется чувствовать его присутствие, Дункан попятился в спальню, где на глаза ему сразу попался мобильник. Позже он непременно избавится от этой пищащей коробочки. Сейчас гораздо важнее осмотреть лодку, убедиться, что в ней нет никаких щелей, достаточно горючего и что весла на месте на тот случай, если чертов мотор вдруг откажет.
Покачнувшись под порывом невесть откуда взявшегося ветра, Бет, размещавшая розовые кусты на корме моторной лодки, оторвалась отдела, которым занималась, и подняла голову. На горизонте собирались зловещие свинцовые тучи. Нахмурившись, она взглянула на залив. Поверхность воды усеяли белые барашки волн.
Она задержалась у Маргарет дольше, чем намеревалась: уж слишком приятным оказалось ее общество. Два часа пролетели незаметно за чаем с булочками, за разговорами, ценными указаниями миссис Кромби, как следует ухаживать за садовыми растениями. Ну а теперь пора было спешить.
Отвязав веревку, привязывавшую к пристани моторную лодку, Бет сказала:
— Вынуждена извиниться, миссис Кромби, но, боюсь, нам придется продолжить урок в другой раз. — Она указала на небо. — Мне нужно ехать обратно, пока не начался шторм.
— Ой! А я-то разболталась! — Пожилая женщина сжала руку Бет. — Прошу вас, приезжайте почаще, миледи. Мне бы хотелось проводить с вами больше времени, если вы не возражаете.
— Благодарю вас. С удовольствием.
Бет помахала миссис Кромби рукой, уселась на корме лодки и, не отрывая глаз от неба, дернула за веревку, приводившую в движение мотор. Когда он наконец-то, чихая, затарахтел, она прочитала коротенькую молитву:
— Прошу тебя, Господи, позволь мне добраться до дома целой и невредимой.
Чувствуя, что ее беспокойство усиливается, она в последний раз помахала миссис Кромби и направила лодку по пенящимся волнам залива к замку.
Стоя на парапете Блэкстоуна, Дункан с замиранием сердца следил за тем, как Бет пытается справиться с разыгравшейся стихией. Проклиная себя на чем свет стоит за то, что позволил ей поехать, он, не отрывая глаз, смотрел на ярко-белое пятно в серой мгле; однако, когда через несколько секунд ветер сменил направление, из-за пелены дождя ничего не стало видно.
Тогда Дункан помчался к другой бойнице в стене, надеясь, что оттуда лучше видно. Результат оказался тем же. Он теряет драгоценное время на бесплодные попытки, в то время как следует двигаться, материализовываться. В своем нынешнем состоянии он ничего не сможет сделать для Бет.
Закрыв глаза, он попытался выбросить из головы испуганное выражение лица Бет. Чтобы ей помочь, он должен сконцентрировать все свое внимание на предметах и попытаться стать одним из них.
Пока Дункан делал все от себя зависящее, чтобы превратиться из привидения в человека, каждая секунда казалась ему часом.
Наконец он внезапно почувствовал — впервые за много-много лет! — как в лицо ему хлещет дождь, и чуть не задохнулся от счастья. Запрокинув голову и широко раскинув руки, он захохотал и открыл глаза, не обращая внимания на то, что дождевые струи больно хлещут его по лицу. Ему удалось!
Чувствуя невероятное облегчение, Дункан принялся искать глазами Бет, и при следующей вспышке молнии увидел ее. Она сидела в лодке, глядя перед собой полными ужаса глазами. Внезапно лодка, в которой она находилась, угрожающе накренилась и в следующее мгновение исчезла в бурном водовороте.
— Нет! — вырвалось у Дункана, и он бросился с парапета прямо в бурлящую воду.
Крепко прижимая безжизненное, холодное тело Бет к груди, Дункан, тяжело дыша, мчался вверх по лестнице Блэкстоуна.
Моля Бога, чтобы не опоздать, он ворвался в спальню, положил свою драгоценную ношу на кровать и провел трясущейся рукой по ее щеке. Под посиневшей и холодной как лед кожей, к его облегчению, он почувствовал исступленное биение жилки.
Укрыв Бет одеялом, Дункан принялся лихорадочно растирать ей ноги.
— Ты слышишь меня, Бет? — Не получив ответа, он потряс ее: — Ты слышишь меня? Ты не можешь умереть! Ведь ты — та самая… — Смахнув с глаз непрошеные слезы, он подул на ее руки. — Прошу, Господи, не забирай ее у меня! Ты ведь только что мне ее дал!
Он не мог и не хотел даже думать о том, чтобы потерять эту девушку, особенно после того, как столько столетий ждал ее! У нее достанет храбрости и силы духа, чтобы снять с него проклятие.
С сильно бьющимся сердцем Дункан подошел к передней спинке кровати и принялся отворачивать украшавшую ее голову вальдшнепа, пока она не оказалась в его руке.
Сунув руку в довольно глубокое отверстие, он вытащил мешочек из хрупкой от старости кожи, раскрыл, вынул из него брошь Лорна — пряжку Роберта Брюса — и бросил ее на кровать, а затем уставился на то, что от нее осталось, — золотое кольцо с ярко-красным рубином, которое не видел уже несколько столетий. У него перехватило дыхание, когда ключ к освобождению блеснул на его ладони.
Бет не дочитала дневник до конца и не знала обо всех произошедших событиях, но у него не было выбора. Прежде чем она будет потеряна для него навсегда, он должен взять ее.