Сара вышла из ванной. Зена сидела на отвратительно разукрашенном стуле, работая на компьютере. Она переходила с одного файла на другой быстрее, чем Сара могла их разглядеть. Там были размытые фотографии убитых в голову со строчками текста под ними.
Не отрывая взгляда от экрана компьютера, Зена указала девушке на кровать. – Буду с тобой через минуту, – пробурчала она, просматривая информацию о членах семьи Калладоси. – Все подошло?
– Идеально, – ответила Сара и, улыбаясь, подошла к помятой кровати. Аккуратно села на край, немного нахмурившись от того, как одна из пружин решила ближе познакомиться с ее телом.
Нажатием мыши, Зена закрыла программу и повернулась к девушке, сидящей напротив. Ее лицо приняло серьезный вид, как маска.
– Нам нужно поговорить, – решительно заявила она.
– О чем?
– Я просмотрела каждого члена организации Калладоси, включая и твоего мужа. Достала много информации, но мне нужно больше.
– Я не знаю, насколько больше я смогу рассказать тебе. Джозеф никогда не рассказывал об этом.
Зена улыбнулась. – Я говорю не о Джозефе. Я говорю о тебе. Мне нужно знать о твоей жизни больше, чтобы я могла точно выяснить, зачем ты нужна и на что они пойдут, чтобы поймать.
Сара взглянула на компьютер. – Ты разве не можешь просмотреть мои данные? Уверена, в компьютере есть обо мне даже то, что я не знаю.
– Я могла бы, – ответила Зена, кивая. – Но предпочитаю узнавать такую информацию из источника. Данные в файлах совершенно обезличенны.
Девушка сидела молча долгое время, размышляя. "Можно ли ей рассказывать? А что, если я ошибаюсь насчет нее?" Она мысленно пожала плечами. "О, да, не похоже, что она не может посмотреть в этот чертов компьютер, и выяснить все, что ей нужно знать. Полагаю, общая информация не сможет навредить".
– Ммм, конечно, – сказала Сара после того, как прошли все мысли. – С чего начать?
– Лучше всего, с начала, – ответила Зена с теплой полуулыбкой.
– Да, правильно. – Сара позволила себе хихикнуть, развеивая напряженное состояние. – С начала. Хорошо. Ну, мне 25, и я родилась в очень, очень маленьком городке на севере Айовы. Он, в действительности, считается пригородом. Но, поскольку, кукурузные поля там ближе, чем любой большой город, я называю его городом. Мой отец был, и предполагаю, до сих пор, – специалист по использованию электричества. Это шуточное прозвище для человека, который ходит от дома к дому, снимая показатели со счетчиков. Но я не слышала больше ничего об этом с тех пор, как окончила среднюю школу. Отец никогда не обсуждал рабочие дела дома. Мама – типичная домохозяйка для такой глубинки. Постоянно дома, убирает, готовит ужины, упаковывает обеды, изучает живопись платно, или что-то в этом роде.
– У тебя есть братья или сестры?
– Нет. Я единственный ребенок. Мама сказала, что у нее были какие-то женские проблемы, после того как я родилась, поэтому они больше не завели детей. Думаю, что у нее был разрыв матки во время родов, но если бы я сказала ей об этом, она возможно бы упала в обморок. – Сара улыбнулась от воспоминаний. – Двоюродный брат Робби всегда говорил, что когда Бог создавал меня, он действовал не как всегда. Предполагаю, это правдиво с чисто медицинской стороны.
Сара смущенно улыбнулась, и взглянула на высокую женщину на стуле. – Почему я себя чувствую так, как будто разговариваю с психиатром?
Зена насмешливо улыбнулась. – Ты можешь не рассказывать мне такие вещи, от которых тебе неуютно.
– Точно так он и сказал, – ответила она, смеясь. – Хотя ты более приятна, чем он.
– Спасибо. Я согласна.
Сара отклонилась на локти, ерзая на кровати, пытаясь найти хоть какое-нибудь место без торчащих пружин. – Боже, как ты спишь на этом ночью?
– Я спала и на худшем, поверь мне.
Сара осмотрела ее с блеском в глазах и самодовольно улыбнулась. – Держу пари, что ты можешь.
Реакции от темноволосой слушательницы не последовало, и блондинка продолжила рассказ. – Так вот. Мое детство было достаточно хорошим. Никакого плохого обращения, выходящего за пределы словесной ерунды. Не было никаких маленьких сестричек, ласкающим меня ненадлежащим образом во время приема ванны. Я хорошо училась в школе. Английский язык, история и наука были моими любимыми предметами. У меня были проблемы с математикой, но когда я просила папу помочь, он говорил мне, что женщинам не нужно знать математику, кроме как быть уверенной в правильно выбитом чеке из магазина.
Она пожала плечами. – Поэтому, многие вещи я поняла сама. Моего уровня знаний хватило, чтобы попасть в национальное общество почета, и я поступила туда с 5% лучших учеников из нашего класса. Ммм, ты хочешь знать, чем я занималась помимо учебы?