— Боже! Как здесь прекрасно! — прошептала девушка, и в ту же минуту лошади стали. Она увидела ряд высоких ступенек, по которым проворно сбежал лакей в темно-зеленой ливрее с серебряными пуговицами и галунами. Он быстро открыл дверь кареты.
Вирджиния вышла и посмотрела туда, где уже распахнулись массивные дубовые двери, обитые кованой медью.
Но не успела она ступить на лестницу, как из открытых дверей выбежали двое мужчин и устремились вниз с такой скоростью, словно за ними гнались. За ними на крыльце появился высокий темноволосый мужчина и прокричал им вдогонку:
— Чтобы духу вашего здесь больше не было! Еще раз увижу вас в замке, сверну шеи! Так и знайте!
— Но… герцогиня… сама… просила… нас… — пролепетал один из беглецов с побелевшим от страха лицом.
— Независимо от того, чего желает или чего не желает ее сиятельство, вы будете подчиняться моим указаниям, ясно? — последовал суровый окрик. — Убирайтесь отсюда прочь и немедленно! И горе вам, если вы еще когда-нибудь попадетесь мне на глаза! Ступайте!
Голос незнакомца был исполнен такой ярости, что мужчины, по всей вероятности какие-то торговцы, кубарем скатились вниз, причем один из них зацепился за ступеньку и едва не упал. Ошарашенная этой сценой, Вирджиния недоуменно остановилась, не зная, что делать. Разгневанный мужчина, распекавший незадачливых визитеров, исчез так же мгновенно, как и появился. Вместо него на крыльце появился седовласый дворецкий с наружностью епископа, торжественный и важный.
— Мисс Вирджиния Лангхольм, как я понимаю? — спросил он почтительно и тихо. — Сюда, пожалуйста, мэм.
Вирджиния с трудом заставила себя преодолеть остальные ступеньки.
— Кто… кто это был? — спросила она запинаясь, и дворецкий безошибочно догадался, кого она имела в виду.
— Его сиятельство сегодня несколько не в духе! — заметил он умиротворенным тоном.
— Не в духе? — повторила она обескураженно, стараясь ничем не выдать своего возмущения.
Конечно, какое право она имеет критиковать хозяина? Но ведь, в конце концов, он ей не посторонний человек! Как-никак пока он ей приходится мужем!
Глава 4
В сопровождении высоченного, не менее шести футов, лакея, облаченного в шитый серебром сюртук, Вирджиния поднялась по парадной лестнице. Лакей мгновенно расслабился, безошибочно уловив социальный статус приезжей в этом чопорном доме.
— Ведь вы из Америки к нам приехали, да, мисс? — спросил он.
— Да, сегодня утром я высадилась на берег в Саутгемптоне, — ответила Вирджиния.
— А я все размышлял, какие они, американцы, — разоткровенничался слуга. — Никогда не думал, что они похожи на вас, мисс. Мне казалось, что в Америке живут одни индейцы и миллионеры.
Он весело рассмеялся собственной шутке, и Вирджиния поняла, что слуги, безусловно, в курсе, что она обычная американка, которая приехала к ним в замок изучать историю, а не какая-то важная гостья, и что поэтому с ней можно обращаться с дружеской фамильярностью. Совсем молоденькая служанка, очевидно самая низшая по ранжиру, была не менее разговорчива, чем ее продвинувшийся по службе коллега.
— Уверена, вам здесь очень понравится, мисс, — щебетала она, доставая из чемоданов новые платья Вирджинии и развешивая их на плечиках в шкафу. — Хотя вам, наверное, здесь все странно после Америки!
— Почему вы так считаете? — с любопытством спросила Вирджиния.
— О, ну, наверное, потому что вы совсем другие, чем мы, англичане! — наивно пояснила горничная. — У вас, должно быть, и дома совсем не такие… И потом я слышала, полно миллионеров…
— Почему же? У нас тоже есть большие дома, правда, не такие, как ваш, — согласилась Вирджиния.
Ей совсем не хотелось признаваться, даже себе самой, что Рилл-Кастл поразил ее своей красотой. Широкая винтовая лестница из дуба с резными перилами и позолоченными купидонами являла собой настоящее произведение искусства. Вирджиния неплохо разбиралась в живописи, чтобы понять, что картины, в изобилии украшающие стены, представляли не только английскую школу. Здесь были и работы мастеров итальянского Возрождения, и шедевры фламандских и датских живописцев. Она искренне обрадовалась, обнаружив среди них картину кисти Ван Дейка, которого до этого видела только на репродукциях в книгах по искусству. Ее комната была очень уютной, правда, небольшой, в строгом соответствии с ее положением. Ванная, как она и предполагала, находилась в самом конце длинного коридора. Все ей нравилось, все привлекало своей новизной и непохожестью на то, к чему она привыкла в Америке. Вирджиния долго стояла у открытого окна, любуясь прекрасной панорамой, открывающейся сверху на старинный парк, на могучие столетние дубы, обрамляющие подъезд к дому. В центре озера на небольшом островке стоял ажурный павильон, напоминавший греческий храм. Ей не терпелось осмотреть розовые сады, которые она видела из окна кареты, леса в окрестностях имения, конюшни, примыкающие к западному крылу замка.