Ничуть не смутившись, Фрэнсис нашла палку и двинулась вперед, раздвигая траву и заросли кустов. Чарльз подумал, что здесь должно быть много кроликов. Ориана парила над ними, словно связанная со своей хозяйкой невидимой нитью, однако Чарльз тоже ощущал связь с этой птицей. За несколько коротких минут прошлой ночью на постоялом дворе он установил контакт с соколихой тем странным, магическим способом, который, как говорил его старый наставник Диксон, дарован ему природой. Теперь благодаря этой связи он ощущал радость птицы, когда она взмахивала крыльями, зорко всматриваясь в заросли. Словно подвешенная в небесах, Ориана ждала, когда ее хозяйка обнаружит кого-то, на кого она может напасть и убить.
Чарльз чувствовал, как у него кровь закипает от возбуждения. Думая только об охоте, он следовал за Фрэнсис, которая вдруг перестала быть земной женщиной, пленницей испанцев. Она стала диким существом, принадлежащим только этому полю и небу!
Как всегда на охоте, кролик выскочил из своего укрытия неожиданно. Фрэнсис резко свистнула, и Ориана ринулась вниз, целясь в свою добычу. Она камнем упала на кролика, разорвала своим острым, как бритва, клювом кожу на его голове и принялась клевать.
– Хорошая девочка, – Фрэнсис, тяжело дыша, присела рядом с птицей.
– Она хорошо обучена, – коротко заметил Чарльз, хотя в этот момент следил вовсе не за птицей.
Он пожирал глазами Фрэнсис, глядя, как вздымается ее грудь, как горит румянец на ее лице. Он представил себе, как они лежат обнявшись в густой траве, и страсть охватила его с такой силой, что это трудно было перенести. Физическая жажда обладать этой женщиной заслонила все остальное. Он хотел схватить ее, как Ориана схватила свою добычу, держать ее в руках, обладать ею…
– Чистая работа, – выдавил из себя Чарльз. – Сколько вы хотите, чтобы она ела?
– Лучше, если бы она остановилась, – сказала после небольшой паузы Фрэнсис. – Эта добыча предназначена не только ей одной.
Не говоря ни слова, Чарльз протянул руку к соколихе. Клюнув в последний раз кролика, Ориана послушно перебралась к нему на руку. Так же, как и тогда, на постоялом дворе, она не стала царапать его своими когтями, а спокойно сложила крылья. С удовлетворением ощущая приятную тяжесть на руке, Чарльз пробормотал что-то птице, потом взглянул на Фрэнсис – и удивился.
На лице ее была написана ярость. Она опять ревновала!
Шагнув вперед, Фрэнсис повелительным жестом протянула руку к Ориане, но Чарльз, широко улыбнувшись, отвел руку с птицей.
– Вы помните, мы договорились, что я буду направлять ее? Вы не можете мне в этом отказать. Без птицы я только наполовину мужчина. И Фрэнсис с ужасом почувствовала, что действительно не может ему отказать – ни в чем. Опустив глаза, она отступила на шаг, но взгляды, которыми они успели обменяться, словно зажгли порох.
Однако ничего произойти не могло – испанцы, тяжело дыша, уже догнали их.
Чарльз подавил свое желание, взял у Фрэнсис перчатку и усадил на нее Ориану.
– Продолжай! – приказал он птице, сдерживая напряжение в голосе, и, подняв руку вверх, отпустил ее.
Удовлетворенный тем, что она слушается, Чарльз протянул палку Фрэнсис.
– Одним кроликом не накормить шесть человек и голодную птицу, – заметил он. – Нам нужно добыть еще несколько.
Фрэнсис огляделась вокруг, словно освобождаясь от транса, и молча кивнула. Отвернувшись от Чарльза, она снова двинулась вперед, ударяя палкой по траве.
Чарльз покачал головой, удивляясь самому себе. Он всегда полагал, что охота, включая охоту на женщин, – это прекрасный спорт. Но никогда еще охота так сильно не возбуждала его…
С трудом поспевая за Фрэнсис, Чарльз снова вспомнил о своих кандалах, о подлых испанцах и о том, в какую нелепую и опасную переделку угодил по милости брата. Это отвлекло его от мыслей о Фрэнсис, и он решил отложить их до более подходящего момента.
Убив еще двух кроликов, они дошли до дальнего края пруда. Испанцы неотступно следовали за ними с оружием наготове. «Как будто мы можем сбежать на этой открытой ровной долине, да еще при том, что мои ноги закованы», – с отвращением подумал Чарльз.
Его взгляд упал на большой камень. Камень словно просился, чтобы он метнул его и разбил голову испанцу. Чарльз с большим трудом сдержал себя – только потому, что Фрэнсис обещала ему добыть ключ от кандалов. Как она думает это устроить, он понятия не имел, но вынужден был смириться, поскольку больше надеяться было не на что.
Внезапно из тростниковых зарослей, окаймляющих пруд, послышался шепот:
– Фрэнк! Сейчас?
Чарльз понял, что ему лучше не поворачивать голову в ту сторону.
– Нет, – громким шепотом произнесла Фрэнсис. Она шагнула ближе к Чарльзу, погладила птицу, сидящую на его руке, и сделала вид, что разговаривает с ней. – Не сейчас. Сегодня вечером, когда стемнеет.
Чарльз все-таки не выдержал и покосился на заросли, из которых доносился голос. Два личика, похожих на мордочки хорьков, мелькнули в высокой траве. Он успел заметить только взлохмаченные волосы и грязные лица. Все надежды рухнули. Как он и предполагал, спасители Фрэнсис оказались всего лишь уличными мальчишками. Не было никаких шансов, что эти двое смогут им чем-нибудь помочь.
Итак, ему придется взять на себя заботу о побеге.
Какая досада, что Фрэнсис отказывается ему подчиняться! Она даже слушать его не желает! Ее сопротивление страшно раздражало Чарльза. Как главный королевский сокольничий, он не привык к тому, чтобы от его приказов отмахивались.
Мальчишка продолжал говорить что-то по-французски, и Чарльз плохо понимал его жаргон. Он разобрал только, что они намерены устроить переполох.
– Выпустите Ориану еще раз, – спокойно предложила Фрэнсис Чарльзу – так, словно они прогуливались по берегу Дорсета и рядом не было вооруженных мужчин, готовых стрелять в них при малейшей попытке к бегству.
Чарльз отпустил соколиху, но на этот раз он не получил удовольствия от полета птицы. Зато испанцы задрали головы, и Фрэнсис, воспользовавшись тем, что они отвлеклись, быстро зашептала:
– У моего спутника скованы ноги. Нам нужен ключ, который находится у капитана. Вы его сразу узнаете, он самый крупный из испанцев. Связка у него на поясе, а ключик такой тоненький, блестящий. Всю связку не берите: они это сразу заметят. Прежде всего достаньте этот ключ. Все остальное в вашем плане мне очень нравится.
Тростник в последний раз качнулся, и мальчиков простыл след.
Черт побери эту девчонку, которая думает, что двое парнишек способны устроить им побег!
8
Когда Чарльз неохотно возвращался в лагерь, неся двух кроликов, все вокруг казалось ему каким-то нереальным. Как это может быть, чтобы им угрожала смертельная опасность в этой спокойной сельской местности, среди свежей весенней зелени? Совсем недавно он воспарял в небо вместе с охотничьим соколом, а теперь снова низвергся в пучину разочарования и отчаяния?..
Вернувшись к амбару, он начал разделывать кроликов, а Фрэнсис наблюдала, как он это делает. Чарльз слишком много двигался на охоте, и в голове у него опять начало стучать.
«Дурак ты, дурак! – говорил он сам себе. – Ты должен был отдыхать, пока Фрэнсис охотилась с Орианой». Но разве устоишь перед соблазном охоты? Однако теперь ему потребуется отдых, прежде чем он вновь будет готов действовать. И еще ему требуется еда.
До сих пор они получили только черствый хлеб и несколько ломтиков сыра и съели все, пока закипала вода. Вряд ли это можно считать достаточным для раненого мужчины. Вскоре, однако, запахло вареным мясом и луком, и именно в этот момент к Чарльзу подошел один из испанцев с распоркой для кандалов.
– Не подходи ко мне! – зарычал Чарльз, мгновенно напрягшись.
– Диего! – закричал коренастый испанец. – Иди сюда!
Вскоре его окружили все четверо, и Чарльз в бессильной ярости сжал кулаки. Он не мог сражаться со всеми ними, даже при том, что гнев придавал ему силу. Но и покорно подчиниться им он тоже не мог: с этой проклятой распоркой он способен только ковылять. Ненависть к испанцам поднималась в нем. Чарльз ненавидел свою беспомощность и зависимость от женщины, но понимал, что без ее помощи не обойтись.