С тихим звяканьем двери лифта разъехались, и они очутились в широком коридоре — пол был выложен красивой бело-золотой плиткой. Мужчина, толкавший коляску, провез Викторию почти до самого конца коридора, завернул в огромную спальню, отделанную в мягких оттенках зеленого.
— Комната тебе подходит? — спросил Уэйд.
— Да, она чудесная, — отозвалась Виктория. — Очень… большая.
Оглядывая просторную спальню, она отметила, что в дальнем углу есть нечто вроде небольшой зоны для отдыха с удобными креслами, окружающими камин, и даже бар с маленьким холодильником. Эффект довершала огромная кровать с шелковым покрывалом.
— А ты… тоже здесь будешь спать?
Уэйд внимательно посмотрел на жену, и на минуту ей показалось, что в его глазах мелькнула искорка сожаления.
— Нет. Моя комната соседняя.
Виктория ощутила небывалое облегчение — и в тот же миг ее озадачила мысль: неужели это нормально для молодоженов — жить в разных комнатах? Скорее Уэйд просто хочет предоставить ей личное пространство и дать немного времени привыкнуть к обстановке, а не заставлять сразу же вселяться в супружескую спальню. И за это она была ему благодарна — пока что она не готова делить постель с мужчиной, которого считает совершенно чужим, несмотря даже на странную симпатию к нему. Да, по документам они муж и жена, но пока что Уэйд для нее незнакомец.
Встав, Виктория обошла комнату, пристально оглядывая картины и предметы интерьера. Многие полотна были созданы известными художниками — на них были изображены цветущие сады, старинные каменные стены и ворота, увитые плющом.
— У того, кто оформлял эту комнату, прекрасный вкус.
— Ты знакома с этими произведениями искусства?
Виктория пожала плечами.
— Узнаю Моне и Барбера[1]. А еще, полагаю, я знаю свои предпочтения.
— Действительно? — с усмешкой произнес Уэйд, и тон его голоса заставил Викторию повернуться к нему.
Увидев выражение его лица, она ощутила, что сердце ее точно пропустило удар. Ей показалось или только что Уэйд намекал на предпочтения вне искусства? Он что, флиртует с ней? Или ее воображение чересчур разыгралось? Что ж… он все же ее муж. Может, он просто попытался напомнить ей этот факт.
Не зная, как отреагировать, Виктория принялась разглядывать картину, висящую над каминной полкой. На ней была изображена маленькая девочка с длинными рыжеватыми локонами, стоящая в углу комнаты и, по-видимому, наказанная за какой-то проступок. Маленькая собачка, терьер, торжественно охраняла хозяйку. В мозгу пронеслось имя — Мёрфи, и Виктория повернулась к Уэйду:
— Мёрфи здесь?
Мужчина внезапно нахмурился.
— Кто?
— Мёрфи.
Выражение добродушного приветствия на лице хозяина дома моментально сменилось скованным напряжением, глаза заледенели.
— В этом доме нет никого с таким именем.
Резкий ответ заставил Викторию замолчать. Но она продолжала недоумевать про себя: кто такой этот Мёрфи? Почему она вспомнила это имя, хотя и понятия не имела, кто это может быть?
— Мне нужно поработать. Генри, шеф-повар, прислал меню, оно лежит у телефона. Я взял на себя смелость заказать еду, исходя из твоих прежних предпочтений. Если тебе не понравится, можешь выбрать еще что-нибудь. Позвони по номеру на последней странице меню.
— Ты очень заботлив. Спасибо.
— Номер телефона твоей матери на прикроватной тумбочке, если не вспомнишь.
Кивнув, Уэйд закрыл дверь. Виктория же задумалась. Что это было? Почему упоминание этого имени вызвало у него такую реакцию? Может, в их жизни был некто по имени Мёрфи, вставший между нею и Уэйдом? Она ощутила угрызения совести: как можно было вспомнить это имя и забыть собственного мужа?
В дверь постучали.
— Да, войдите! — крикнула Виктория.
Дверь открылась — на пороге стояла молодая женщина в простом черном платье и туфлях.
— Простите, миссис Мастерз. Не уверена, что вы меня помните. Я Ровена, сокращенно Ро. Мистер Мастерз просил помогать вам со всем необходимым.
1