Дверь открылась, в зал вошел камергер и поклонился. Затем он сделал знак стоящему за его спиной высокому мужчине средних лет, который нес на плече длинный сверток. Даже находясь в другом конце зала, Рэйф заметил, что мужчина вспотел и тяжело дышал. Была его ноша настолько тяжелой или он нервничал? Интерьеры королевского дворца производили впечатление на посетителей своей роскошью.
— Быстрее, — сказал камергер мужчине. — Не заставляйте его величество ждать.
Еще раз поклонившись, камергер подошел к мраморному возвышению.
— Ваше величество, вы просили сообщить вам, когда доставят подарок для вашей тети.
Он снова сделал знак мужчине со свертком, и тот медленно зашагал к ним по каменному полу с мозаикой.
— Один из моих подчиненных находился на границе, когда прибыл груз, и проследил за тем, чтобы его прямиком доставили сюда. Я подумал, что вы захотите посмотреть подарок и убедиться, что это именно то, что вам нужно.
Рэйф кивнул. Его камергер был хорошим человеком, но его услужливость и излишняя щепетильность иногда раздражали Рэйфа. Он не удивился бы, если бы камергер специально отправил своего человека на границу ждать грузовик с товаром.
Рэйф переключил внимание с него на незнакомца, который с усилием аккуратно опустил свою ношу на пол и низко поклонился ему.
— Выпрямитесь.
Мужчина выпрямился, но продолжил смотреть в пол.
— Разверните ковер, чтобы его величество увидел узор.
Камергер сделал шаг в сторону свертка, но незнакомец преградил ему путь, словно защищая свой груз.
— Нет! — Впервые с момента своего прихода мужчина встретился взглядом с Рэйфом, и тот прочитал в его глазах отчаяние. — Ваше величество, нам с вами нужно остаться наедине.
— Зачем? — удивился Рэйф.
Губы незнакомца нервно дернулись.
— Пожалуйста, ваше величество. Это очень важно.
Камергер выглядел удивленным. Он снова попытался приблизиться к ковру, но мужчина и на этот раз ему помешал.
— Как вас зовут? — спросил Рэйф незнакомца.
— Юнис. Ваше величество. Я — глава дхалкурской королевской гильдии…
— Я знаю, кто вы. — Его тетя хвалила этого человека. Именно поэтому Рэйф и заказал для нее подарок в его мастерской. — Мне не терпится увидеть, что вы привезли.
— Одну минуточку, ваше величество. — Бросив испуганный взгляд через плечо, Юнис прижал ладонь к груди: — Клянусь, что не хотел никому причинить вред.
Любопытство Рэйфа усилилось. Он жестом отпустил охранника, и тот ушел, закрыв за собой дверь.
— Ваше величество! — возмутился камергер, но Рэйф его проигнорировал. Вооруженный человек не мог проникнуть во дворец. Кроме того, тетя Рэйфа была высокого мнения об этом человеке.
— Разворачивайте, — приказал Рэйф.
Юнис в последний раз неодобрительно посмотрел на камергера, затем опустился на корточки и развязал тесьму, которой был скреплен рулон в нескольких местах. Затем он пробормотал что-то нечленораздельное и стал медленно разворачивать ковер, словно боялся его повредить.
Золотистые и бежевые оттенки ковра контрастировали с синими и фиолетовыми. Тете определенно понравится подарок. Ведь это ее любимые цвета. Ковер был высокого качества, но Рэйф не понял, почему его не должны были видеть посторонние и почему Юнис так медленно его разворачивает.
Камергер, очевидно, был такого же мнения. Прежде чем Юнис успел ему помешать, он схватил край ковра и сильно дернул. Рулон стал разворачиваться быстрее, и Рэйф неожиданно увидел ноги, спутанные длинные темные волосы и большие испуганные глаза.
Камергер резко отпрянул и выругался. Юнис застыл на месте.
Рэйф уставился на девушку. На ней было платье цвета спелой малины. Его подол задрался, открывая загорелые стройные бедра и лодыжки красивой формы. Девушка никак не могла отдышаться, и ее грудь вздымалась и опускалась. Все это время она смотрела на него широко распахнутыми глазами. Рэйф чувствовал, как от этого взгляда в паху у него все начинает напрягаться.
Отдышавшись, девушка подняла руку и откинула с разрумянившегося лица спутанные волосы. Она была красива. У нее были пухлые губы со слегка опущенными уголками. Это должно было придать ее лицу недовольный вид, но придавало ему сексуальность.
Внизу живота Рэйфа вспыхнул огонь, и он подумал, что эта красавица, наверное, страстная в постели.
— Клеопатра, полагаю?
Глубокий бархатный голос с металлическими нотками подходил его обладателю. Глаза мужчины были полуприкрыты, их взгляд был пристальным, как у ястреба, высматривающего добычу. В них читалось любопытство и насмешка. На нем была белая мантия с золотой оторочкой. Его руки были сложены на груди в нетерпеливом ожидании.