— Снейп! Я знаю, ты здесь! Открой!
Не дойдя до прихожей, он затормозил. Голос принадлежал не Мальсиберу, а милорд бы не прислал за зельями кого-то другого без предупреждения.
— Снейп!
Оравшего Северус не сумел опознать. Вернее, голос был очень даже знаком, но не верилось, что на пороге стоял ублюдочный Поттер. Грёбаный Мародёр бы не стал заморачиваться такой мелочью, как дверь, он вломился бы с дружком и ещё дюжиной авроров проводить обыск. Ловушка? Северус сжал палочку, спешно прикидывая пути отхода и что прихватить с собой. Выгрести всё из тайников он не успеет, значит, лабораторный журнал. А сам подвал — Адским пламенем, чтобы без следа, чтобы ничего не удалось использовать против него и милорда. И придётся сделать несколько аппарационных прыжков, иначе авроры отследят прямое перемещение к Малфоям.
— Снейп, мать твою! — надрывно крикнули снаружи. — Открывай! Лили плохо, она умирает!
Северус на цыпочках пятился к лестнице, но имя Лили толкнуло его обратно в прихожую. Дверь он распахнул, не успев толком осознать, как рискует, и чуть не захлебнулся воздухом, потому что на пороге стоял чёртов Поттер. Взъерошенный, с висящими на одном ухе очками, он поддерживал неизвестную девушку, пытавшуюся бессильно сползти на крыльцо. Выглядела она ужасно: спутанные тускло-рыжие волосы, лицо изжелта-серое с заострёнными чертами. Незнакомка с видимым усилием подняла голову, и Северуса пронзил до боли любимый взгляд зелёных глаз.
— Северус.
— Ли… Лили? — отпихнув Поттера, он поднял её на руки. Мерлин, какая Лили лёгкая! Не тяжелее полного котла. Человек не должен весить столько! — Поттер, что случилось? Что это? Проклятие? Кто?!
В уме Северус панически перебирал варианты. Проклятие гниющей плоти? Отторжение крови? «Восковая смерть»? Оттенок кожи прямо указывал на последнее, но тогда бы Лили была уже мертва, потому что в таком случае человеческое тело, орган за органом, за несколько дней превращалось в восковую фигуру. Что-то отсроченного действия? Под симптомы подходило слишком многое. Даже мама в последние дни выглядела похоже, а её убило не проклятие.
— Поттер, что с ней?
Устроив Лили на диване, Северус отступил на несколько шагов. Нужно было продиагностировать её, он помнил наизусть формулу чар, но слова не складывались в предложения, и недоставало сил поднять палочку. Всё это неправильно. Только не Лили! Кто угодно мог лежать вот так недвижно, положив хрупкую, почти прозрачную ладонь на грудь, но не она. Кто посмел? Кто-то из Рыцарей? Северус сглотнул ставшую вязкой слюну, не сопротивляясь той тьме, что, застлав глаза, воем раненого зверя рвалась из горла. Он найдёт ублюдка, что поднял руку на Лили. Найдёт и вытащит у него, ещё живого, внутренности голыми руками, размозжит голову и испробует все тёмные заклинания, что знает! Все, по очереди! Северус с присвистом вдохнул и покачнулся будто от приторного, садняще-сладкого запаха крови.
— Снейп, помоги. Ты же разбираешься в Тёмных искусствах.
Опомнившись, он в следующий момент очутился рядом с Поттером и вдавил волшебную палочку уроду в горло, а на другую руку накрутил ворот его мантии, чтобы придушить. Подонок! Забрал Лили и не сумел её защитить!
— С-сука! Как ты допустил?! Почему на себя проклятие не принял?
— Снейп, — просипел Поттер, с которого слетели очки. — П-пусти, задушишь.
— Сев… Северус, не надо.
Просьба Лили чудом, не иначе, пробилась сквозь адский водоворот его чувств к сознанию. Северус разжал скрюченные до судорог пальцы и отвалился от Поттера, открывая и закрывая рот, но не чувствуя воздуха. Олень же сполз на пол и подслеповато шарил руками, ища очки. Вокруг его головы в ритуальной пляске вились кровавые пятна. Кретина хотелось схватить за ненавистные лохмы и долбать об стену, пока эти пятна из галлюцинаций не станут настоящими.
— Очки у тебя под ногами, придурок, — выплюнул Северус и отвернулся, но этим сделал себе лишь хуже. На диване немощная Лили кое-как приподнялась на локте и смотрела так, что выдержать её взгляд не было сил от стыда. Северус словно вернулся на несколько лет назад, в Хогвартс, и подруга отчитывала его за очередную стычку с Мародёрами. — Лили, не двигайся, пожалуйста. Тебя нужно проверить.
Голос осип, а волшебная палочка и вовсе ходила ходуном в руке, пока он вычерчивал плетение Диагностических чар. Вместо ярких, насыщенных линий в воздухе повисли слабые всполохи, которые потухли ужасающе быстро.
— Так, — Северус несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, но успокоиться после увиденного не смог. Его мелко-мелко трясло. — Поттер, наверху спальня. Перенеси Лили в кровать. Я за зельями.
— Не надо меня переносить, сама дойду. Я не умираю ещё.
Лили хотела пошутить, улыбнуться, только вышло наоборот. В противовес своим же словам на диване она садилась мучительно медленно, ноги на пол опустила так осторожно, словно ей больно было двигать ими. А вот встать уже не встала: с исказившимся лицом сильно закусила губу, но всё-таки не выдержала и всхлипнула, застонала. Тонкий, слабый, нечеловеческий звук, закончившийся надрывной высокой нотой. Северус кинулся к ней наперегонки с Поттером, но Лили вцепилась в руки обнявшего её мужа. А Северус отошёл, пошатываясь, как после сильнейшей оплеухи. Лили…
— Поттер, ты не слышал? Двигай задницей, раз на другое не способен!
Тот обернулся, кинул полный ярости взгляд и не ответил, проглотил оскорбление. Проклятье! Если Поттер позволял себя унижать, дело хуже некуда.
Когда олень всё-таки унёс Лили наверх, Северус бросился в подвал, где чуть не сорвал с петель дверцу шкафчика с зельями. Нужны были тонизирующее и укрепляющее, на всякий случай кроветворное и да, обязательно очищающее. Те симптомы, что у Лили, давали и некоторые яды, а диагностика показала непонятный, странный результат. Чары, что Северус использовал, считались универсальными. Колдомедики обычно применяли их в первую очередь, потому что на этом обследование и заканчивалось. Тут же придётся вспоминать комбинацию узконаправленных заклинаний, и Северуса потряхивало от страха и смятения. Такого он прежде не видел. Вроде бы ничего катастрофического и непоправимого: общая слабость, упадок сил, но магическое ядро мерцало слабо-слабо, будто на последнем издыхании. Северус затряс головой. Нет, этого не случится. Он спасёт Лили, вылечит её! Она снова будет сиять лучезарной улыбкой и пошлёт куда подальше кретинского, бесполезного Поттера, который ни на что не годен!
Лили в его спальне смотрелась… неестественно, жутко. Она лежала на кровати без мантии, в одном платье; почему-то оно показалось Северусу тусклой заношенной тряпкой, хотя Лили всегда одевалась красиво и ярко. Платье облегало, нет, обтягивало тоненькую, высушенную фигурку, сущий скелет, потерявшийся на фоне постельного белья. Ноги — веточки, руки — веточки, суставы по сравнению с ними выглядели жутко огромными. Северус едва не выронил переноску с зельями. Мерлин, он не думал… и представить не мог, что с Лили однажды случится такое, что некто осмелится превратить молодую, цветущую девушку в живой труп. Он содрогнулся, вновь наполняясь злобой и ненавистью к тому ублюдку, у которого поднялась рука на Лили.
— Ты знаешь, что это, Снейп?
Преодолев неожиданный ступор, Северус обратил наконец внимание на Поттера. Тот, тоже скинувший мантию, стоял на коленях на полу, гладил Лили по волосам и был сейчас даже больше похож на побитую псину, чем чокнутый Блэк. Смотреть на него было ещё терпимо, потому что Лили… это воспоминание о ней вряд ли когда-нибудь удастся притушить, свернуть и спрятать в глубинах подсознания, как учил наставник-менталист.
— Ещё не понял. Проверю более специфическими чарами, а пока помоги мне, — Северус поставил на пол переноску. — Лили нужно принять укрепляющее и снотворное. Ей понадобятся силы, пусть лучше поспит.