Хотя фраза: «Поиграем, Миронова?» – слышалась весьма отчетливо, что вновь заставило рассмеяться.
Однако вопрос о том, зачем мужчина скупил половину магазина, по-прежнему оставался открытым. Все же не стоит забывать, с кем имеешь дело.
Существовали ли другие логические варианты, для чего Александр Николаевич решил меня пригласить? На самом деле один был, но я старательно избегала мыслей на эту тему, находя затею с садо-маза вечеринкой куда более правдоподобной. И все же…
Резко села и распахнула глаза, стараясь выбросить из головы все лишнее, а потом мысленно проговорила вопрос: «Возможно ли, что он как-то выделяет меня? Что я ему… Нравлюсь?».
От абсурдности мыслей даже на ноги вскочила.
«Да нет же…»
Не переставая мерить шагами комнату, тихо заскулила как раз в тот момент, когда своим вниманием решила почтить мама.
– Маша, все в порядке?
– Да, мам, отлично. А где у нас мыло хозяйственное лежит, и веревка попрочней?
Родительница на пару секунд задумалась, а потом уверенно проговорила:
– Мыло под раковиной, веревка в кладовке на полке.
– Спасибо, ма! – от души поблагодарила.
– Обращайся, – с улыбкой ответила женщина и вышла из комнаты.
Обожаю своих родителей! Все исключительно конструктивно и по делу!
Вернувшись на диван, вновь закрыла глаза. Так от окружающего мира абстрагироваться было проще, что ли.
Размеренное тиканье часов также располагало к спокойному рассуждению, поэтому, подавив порыв дернуться, повторила предыдущую идею.
Что делать, если я симпатична собственному преподавателю?
А симпатичен ли он мне?
На этом моменте веки не выдержали и все-таки поднялись. И теперь я, практически не моргая, смотрела в потолок.
– Нет конечно! – для пущей уверенности озвучила мысли и постаралась успокоить отчего-то бешено стучавшее сердце. – Вообще ни капли!
Придя к такому важному умозаключению, отправилась в душ, решительно настраиваясь на то, что откажусь от ужина. Все-таки я не обязана это делать, а Александр Николаевич, чисто теоретически, должен быть рациональным взрослым человеком, который без лишних вопросов примет мой выбор.
Однако спустя полчаса, проведенные в ванной, вся моя хваленая уверенность куда-то исчезла. Словно теплые струи воды просто-напросто смыли ее в канализацию.
Так что теперь я стояла перед зеркалом, виня душ во всех смертных грехах, и понимала, что не смогу отказаться. Да, такое решение было совершенно неправильным, нелогичным, да и попросту идиотским, но выдавить фразу: «Александр Николаевич, я не буду с вами ужинать. И обедать не буду. И завтракать. И вообще переезжайте, пожалуйста, в тундру» – было гораздо сложней, чем признаться в том, что на самом деле я оборотень и в полнолунье превращаюсь в милейшего пухлощекого енота.
Уже хотела начать гуглить мотивационные книги на тему «как перестать быть тряпкой и научиться говорить «нет» преподавателю», если таковые, конечно, имелись, но в последний момент передумала и решила пойти другим путем. Ведь если я не в силах хотя бы попросить попробовать отстать, то, по крайней мере, могу попытаться сделать так, чтобы Александр Николаевич лично бросил это неблагодарное дело.
И сказать «нет» я не в состоянии конечно не из-за того, что он мне хоть на грамм симпатичен!
– Абсолютно не симпатичен! – сказала уверенно, глядя на то, как Ксерокс пытается свить гнездо на диване.
И о виде преподавателя без футболки я не вспоминаю!
– Ни разу не вспоминала!
– Ви-и-и-ить! А Машка-то у нас, кажется, с катушек слетела! – бестактно вклинилась в воодушевляющий монолог мама, решившая вновь заглянуть в комнату. Сообщив отцу нужную информацию, родительница обратилась ко мне. – Я там борщ сварила, оголодаешь – поешь, – после чего ушла восвояси.