— И черт меня побери, Элинор, но я люблю тебя до боли в сердце!
11
Никогда ранее в своей жизни Элинор не ощущала себя такой беззащитной. Ее отношения с Голди и Джулией складывались годами, и она не стеснялась говорить с ними о вещах, о которых не решилась бы высказаться в присутствии посторонних. Их давняя дружба являлась некоей данностью, существующей ровно столько, сколько Элинор себя помнила.
Но что касается Фрэнка…
Если не считать подруг, подробностей гибели ее родителей не знал никто, хотя, разумеется, кое-какие слухи время от времени возникали. Особенно активно они циркулировали в так называемом «высшем обществе» после того, как по достижении двадцати одного года Элинор вступила во владение положенными на ее счет деньгами. Она тогда намеревалась вести образ жизни, соответствующий ее общественному положению, хотя чувствовала себя не слишком уверенно, опасаясь суждений старых знакомых ее родителей.
Однако ей вскоре стало ясно, что прошлое всегда будет ходить за ней как тень и надо научиться как-то с этим жить. Так что вся ее кипучая энергия, стремление к независимости и открыто декларируемая свобода поведения в основном обуславливались необходимостью отстоять свое место под солнцем и дать понять, что ей плевать на косые взгляды наиболее консервативных членов общества.
И тут вдруг явился Фрэнк и всего за несколько дней разрушил тщательно возведенные ею защитные барьеры, оставив Элинор совершенно беззащитной перед окружающим ее миром. А своим признанием в любви он напугал Элинор просто до полусмерти…
— С тобой все в порядке, — спросил Фрэнк гораздо позднее, когда они уже лежали в постели.
Она улыбнулась ему в полутьме.
— Я думала, ты уже спишь.
— Я тоже думал, что ты спишь, пока не почувствовал, как ты вздрогнула.
— Ничего подобного не было.
— Нет было. Как будто что-то тебя сильно испугало.
Элинор ласково пригладила растрепанную, непослушную шевелюру Фрэнка.
— Тебе пора бы знать, что меня нелегко испугать.
Привстав, он подпер голову рукой.
— Я знаю одно: тебе хочется, чтобы я так думал. И весь остальной мир тоже.
На этот раз она действительно вздрогнула, что крайне потрясло ее саму.
— Вот видишь, — сказал Фрэнк, беря ее руку и целуя в ладонь.
Элинор улеглась поудобнее.
— Я вижу только обнаглевшего спортсмена, который не знает, когда нужно остановиться.
С этими словами она положила голову ему на грудь.
— Фрэнк…
— Что?
— Ты когда-нибудь думал о детях?
Наступило довольно продолжительное молчание.
— О детях?
— Да, о детях.
— В принципе? Или о том, чтобы их иметь?
— Чтобы иметь. — Элинор взглянула ему в лицо. — Хочется ли тебе иметь маленькую копию самого себя, называющую тебя папой? А может, десять таких маленьких копий? Или ты решил, что с твоими постоянными переездами и профессией это несовместимо?
— Ты же понимаешь, что такая жизнь не может длиться вечно, Элинор.
— Ты уклоняешься от ответа.
Улыбнувшись, Фрэнк обнял ее.
— Да, уклоняюсь. Нам пора спать. Сейчас слишком позднее время для обсуждения столь важных вопросов.
Элинор понимала, что он прав. Она сама, только что чувствовавшая себя довольно бодрой, ощутила, как веки словно налились свинцом, и, крепче прижавшись к теплому телу Фрэнка, погрузилась в сон.
— Прибыл независимый судебный эксперт, — сообщила Шарлотта, появившись в дверях офиса Элинор. — Провести его в комнату для совещаний?
Элинор, прикрыв телефонную трубку ладонью, кивнула.
— Разумеется. И если я не закончу говорить через пять минут, напомни мне о нем, хорошо?
Шарлотта ушла. И внимание Элинор, продолжающей прижимать плечом трубку к уху, вновь обратилось к куче сваленных на столе папок. Среди них где-то должна была находиться нужная, содержащая отчет частного детектива. Его секретарша уже готова была принять сообщение, но Элинор попросила подождать. Она боялась, что если не поговорит с детективом прямо сейчас, то, замотавшись, забудет, что хотела сказать.
В дверь просунулась голова Джулии.
— Три практиканта согласились приступить к работе исключительно над делом Ханиман.
Элинор облегченно вздохнула.
— Спасибо, Джулия. Что бы я без тебя делала!
Подруга вошла в комнату.
— Сама не знаю. Может быть, все-таки отказаться от Ханиман как клиентки?
Элинор недовольно посмотрела на Джулию.
— Даже не хочу этого слышать, ясно? — Отыскав наконец папку, она раскрыла ее в нужном месте. — Кроме того, мне кажется, что мы с тобой договорились насчет этого.