Нестор обратил внимание на посетителей — двух женщин и мужчину, ожидавших своей очереди. У стены стоял аппарат для регистрации, и нужно было, наверно, зарегистрироваться.
Но Евлампий Калистратович, угадав мысли сына, качнул головой.
— Заходи, транспарант «занято» не горит.
— А ты где располагаешься?
— Следующая дверь, четвёрка.
— Подожди здесь.
Нестор постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл.
Кабинет был мал, безлик и невыразителен, как и все подобного рода офисные помещения. В нём стояли два стола с компьютерами, три стула, три тумбочки и шкаф для деловых бумаг.
Стол справа занимал смуглолицый парень цыганского вида, пялившийся на экран.
За столом слева сидел в бежевой рубашке мощный, брутального вида молодой человек с развитой мускулатурой. У него было квадратное лицо с узко посаженными карими глазами, белые коровьи ресницы, соломенные волосы, крупная челюсть и неожиданно маленький — как прыщик — носик, не вязавшийся с остальным «героическим» обликом качка.
Нестор едва удержался, чтобы не фыркнуть, настолько облик «стукача» не соответствовал его представлению о хлипких доносчиках.
— Пётр Евгеньевич Солдатенков?
Качок поднял голову.
— Гражданин, я занят, подождите за дверью.
— Я и пришёл к вам для того, чтобы вы наконец занялись работой.
Брови Петюни прыгнули на лоб.
— Ну-ка, вон из кабинета, если вы не идиот! Иначе я вышвырну вас!
— Попробуйте. Но не тешьте себя иллюзиями. Мир действительно полон идиотов, так что вы не исключение.
Адвокат угрожающе поднялся со стула.
Нестор открыл дверь, поманил отца пальцем.
— Зайди.
Евлампий Калистратович переступил порог кабинета.
— Поддержи меня под руку на всякий случай. Просто держи и всё.
Отец взял сына под локоть.
Нестор сосредоточился на формировании «ментального скальпеля» и запустил себя в голову адвоката как нож в арбуз, натыкаясь на «семечки» чужих мыслей.
Привычно рассортировав информацию клиента «по полочкам», Нестор огляделся его глазами, отмечая, что его собственное тело стоит неподвижно, поддерживаемое отцом, прочитал воспоминания адвоката, нашёл там идею «слить слюнтяя Безоружного органам, чтобы не мешался под ногами», и усилием воли заблокировал идею «стучать» на кого бы то ни было. Затем внушил ему программу чистосердечного признания во лжи, поход в МВД, отказ от прежних завистливых показаний против коллеги, и направил трек желаний молодого подонка «служить истине и правде».
Очнулся в своём теле он через минуту, определив время «отсутствия в себе» по часам.
Отец смотрел на сына вопрошающе и с тревогой, поддерживая его под руку.
Напарник Петюни привстал, не понимая, что происходит.
— Кто ещё поддерживал твоего стукача? — спросил Нестор отца.
— Георгий… — Евлампий Калистратович кивнул на чернявого молодца. — Они друзья, берутся только за грязные дела.
— Потерпи ещё минуту.
Сознание Нестора скользнуло в голову чернявого.
Парню исполнилось двадцать пять лет, он оказался выкормышем дагестанской диаспоры в Ярославле, племянником какого-то крупного торгаша фруктами, и совесть его не была отягощена ни одним честным поступком, занятая обслуживанием собственных интересов. А между тем он был адвокатом и давал клятву служить Фемиде, богине справедливости.
Нестор быстро заблокировал Георгию выходы на эгоистичные каналы пси-сферы и велел поддержать Петюню в его признании несправедливости доноса. Вернулся «домой».
— Уходим.
Евлампий Калистратович находился в ступоре, растерянно поглядывая то на одного, то на другого адвоката, и его пришлось подтолкнуть к двери.
— Что ты сделал? — уже в коридоре спросил он.
— Пробудил обоим совесть, — улыбнулся Нестор. — Они должны сегодня же обратиться в полицию и забрать донос в связи с отсутствием состава преступления.
— Вряд ли суд отменят…
— Чтобы отменили, нам надо навестить судью.
— Ты уверен, что это поможет?
— Абсолютно. Показывай дорогу.
Но в этот вечер рандеву с судьёй устроить не удалось. На своём месте в горсуде он отсутствовал, и никто из сотрудников суда не знал, либо не захотел сообщить, где находится молодой уроженец Украины по фамилии Торчак, которому каким-то образом удалось выучиться в Киеве, а устроиться на работу в России.
— Ладно, сделаем к нему ещё один заход завтра утром, — решил Нестор. — Надеюсь, не заставишь сына искать гостиницу?
— Типун тебе на язык, — обиделся Евлампий Калистратович. — Я не давал тебе повода…