Выбрать главу

Вот почему полицейские слышали шум и решили, что спугнули убийцу, хотя время обнаружения тела и время смерти разделяло несколько часов. И вот откуда полная стерильность комнат на втором этаже — чистильщики, блин.

Это потом уже Аббасова догадалась, кто я на самом деле. И что сила истинного брежатого прячет не только сам артефакт, но и подавляет его мощь.

— Не ты одна сказки читала, — скривилась Липка на мой удивленный вопрос, мол, откуда… — Только веры во мне побольше. Как и здравомыслия.

А вот это спорное утверждение…

Она так и не поняла, что я такого сделала, раз Второй Брат активировался. На мизерную долю, на одну тысячную, но вдруг заработал и начал проявлять все незримое в непосредственной от меня близости.

Полагаю, виной всему усилок, который я нацепила перед полетом на место преступления. Он подпитал артефакт, и его воздействие чуток прорвалось наружу. Ведь именно тогда все и началось, пусть и не сразу — я еще успела тайком понаблюдать за Яном.

Как бы там ни было, это уже неважно, ибо теперь Аббасовой со товарищи предстояло забрать у меня Второго Брата, а моя нахлынувшая родня их не просто настораживала, но еще и активно лезла под ноги.

Я и о половине предпринятых бабушкой и папой защитных мер не подозревала. Если б не они, я бы уже давно оказалась на этом самом стуле. Собственно, призраки — это уже отчаянный шаг, чтобы загнать меня в выстроенные адептом портал, однако и тут семья помешала, перехватив меня буквально на бегу.

Честно, вспоминая последние дни, лично я видела множество возможностей для похищения, но куда мне до психов с альтернативной логикой… Или же, если судить по подслушанному разговору охотников, моя беготня с проявлением изнанки им действительно была в чем-то выгодна. Зачем мешать, когда я добровольно воплощаю их план, пусть и в уменьшенных масштабах?

Ну а в итоге… вот она я, связанная и бессильная, и вот она Аббасова — довольная как слон и ждущая свою награду за откровенность.

— То есть, — резюмировала я, — сейчас ты заберешь у меня артефакт, проявишь всяких тварей в радиусе… эм, насколько, кстати, широко он действует?

— О-о-о, — протянула Липка, — если с парой усилков, так до Москвы дотянет.

— Угу. Значит, проявишь кучу тварей, чтоб простой люд наложил в штаны, а потом уничтожишь всех здесь и пойдешь героически зачищать улицы? Одна?

Она слегка покраснела:

— Не одна, но это тебя не…

— Антадзе, — быстро сообразила я, и теперь Липка раскалилась как конфорка. — Ходил о вас слушок одно время. Да и слышала я, как он обещал ответить перед главным… Скажи, меня ведь какое-то время не трогали, потому что я играла вам на руку? Скакала по городу, проявляла всякое…

— И это тоже, — проворчала она и резко хлопнула в ладоши. — Так, хватит. Теперь ты знаешь все. Умрешь просвещенная. Пора исполнить клятву.

Я радостно кивнула:

— Без проблем. Я поклялась, что ты заберешь свой артефакт. Забирай.

Глаза за стеклами стали такими же круглыми как очки.

— Что-о-о?

— Забирай, говорю, — повторила я. — Или ты думаешь, что я в курсе, как его достать? Откуда, если я узнала о собственный сути за пять минут до похищения?

— Но…

— Я слово держу, мешать не буду. Забирай.

Чистейшая бравада. А сердце так и норовило выскочить из груди, потому что… ну как мне сейчас просто свернуть шею да обыщут? Проявится ли артефакт после моей смерти?

Я решила, что вряд ли. Потому что тогда они бы давно это сделали. Да и тот парень, вещавший про укольчик, сказал, что я должна дышать. Значит, с моей смертью Второй Брат будет утерян.

Наверное. А может, и нет.

И вот из-за этого «может» горло и перехватывало от страха, а руки потели, мешая ковырять плотную веревку.

— Тварь, — прохрипела Аббасова и даже вскочила и вновь занесла надо мной руку, но ударить не успела, потому что в следующую секунду склад озарился сиянием тысячи порталов.

Ну, по крайней мере, мне так показалось.

Плюс: все-таки некоторые законы голливудского кино действуют безотказно.

Минус: Ковальчук по-прежнему не отзывался.

Глава 24

Где-то в глубине его сознания зародилось неприятное чувство. Он подумал о том, каково придется, скажем, лисе, столкнувшейся мордой к морде с разъяренной овцой. Тем более если эта овца может позволить себе держать на службе волков.