Если монстр какой нападет еще полезно чутка быстрее быть, но и все на этом. Быстрота реакции полезная штука.
Куда сильнее восхищает быстрое восстановление. Кости за пару дней срастить, это внушающе. Это не таблеточек с кальцием попить. Единственная озабоченность, это чтобы правильно все срослось. Но Том заверил, что прекрасно чувствует все тело, мол, ребра идеально заросли от трещин, а я сволочь с пудовыми кулаками.
Так и потекли дни. Сокращения и термины прижились, налипнув на язык, названия приемов с эн тоже. Со стороны мы наверняка напоминали бы двух поехавших игроманов ил косплейщиков, но нам смешно не было. Каждая ночь проходит под стражей одного из нас, пробежка по лесу с оглядкой и за спиной следя, а поход в магазин как маленькая военная операция.
Никакого алкоголя, баб и расслабления, упорные тренировки. Но мы лишь сцепили зубы и не жалуемся. Ведь с каждым часом растет чувство уверенности в себе, в силах, что становятся подвластны. Уходит затаенный, утробный страх. Пока что по капле, медленно, как стекающий с клыков змеи яд, но уходит. Возможно, он никогда нас не покинет, но спать с каждой ночью все легче и спокойней.
Глава третья. Пропажа людей
Прошло еще пара недель, приближающих время к осенней промозглости и опавшим листьям. Но пока конец августа радовал нас теплыми деньками и тревожными ночами. В лесу уже потихоньку меняют цвет листья, а если зайти подальше, то точно напорешься на людей с ведерками ягод или грибов. Сезон, чтоб их черти драли, а нам прячься каждый раз, чтобы способностями не светить.
Поселок наполнился толпами народу, люди приехали на дачи и загородные дома, жизнь так и кипит. Особенно возле алкогольных стендов в супермаркете, сметают все подчистую, целыми тележками.
Меня и Тома эта поздняя летняя отпускная лихорадка особо не трогала, пускай люди расслабляются в последние недели перед рабочими буднями. Сидим в доме, как затворники. Мне не хочется лицом светить, а Тому вроде как все равно. Тоже тот еще домашний отшельник.
Друг серьезно увлекся возможностями, что дарует Эн. Мы теперь магию иначе как Эн и не называем даже в мыслях, прилипло намертво. Да и не похожа наша сила на пресловутую магию, вроде плясок с посохом или шаманским бубном. Детский восторг поутих, сменившись молчаливым уважением к чудесам, что дарует Эн. Привыкли к ней. Просто сила, просто используем, просто выживаем.
Два дня назад во двор залезла неведома зверушка, с понятной целью, сожрать таких вкусненьких магов. Полезла через веранду, там-то мы ее и прищучили.
Чья-то псина здорово мутировала под воздействием злого духа. Башка раздулась в половину тулова размером, а передние лапы втрое мощней задних. Та еще мерзота. Я вогнал ей в черепушку столовый нож и у нее лапы отказали. Но сдохла только от обильных ударов Астральных Кулаков. До последнего старалась цапнуть пастью, полной желтых клыков и с разевая хавалку чуть ли не на сто восемьдесят градусов, как долбанная анаконда.
Честно говоря, после зубастой стрекозы в лесу, размером с ногу, милая псинка не особо впечатлила. А вот на прошлой неделе да…
Я так и не признался Тому, что чуть позорно не намочил штаны. Уж больно жуткая тварь на нас вылезла, неожиданно и резко. На ветке отдыхала, сволочь, а только мы под ней пробежали, как напала. Тонкий шрам от зубов той стрекозябры еще не сошел, так и красуется на ключице неровным кругом с кулак размером.
Закапывал псинку Том, у меня пальцы после Астральных Кулаков только к обеду шевелиться стали. Страшная способность, все время ожидаю, что руки навсегда откажут.
А сегодня утро началось непонятно и тревожно. Проснулись от громких хлопков вертолетных лопастей. Низко над поселком пролетел вертолет, я увидел через окно, как он медленно полетел в сторону леса.
— И какого черта он тут забыл, — Том трет глаза кулаками, хрипловатым со сна голосом бурчит: — Разлетались по утрам, мать его. Ты его видал?
— Немного, — стараюсь говорить бодро. — Вроде не военный. Может МЧС на пожар? Хотя не жарко вроде.
А как еще говорить, когда я свою же стражу проспал? Всего-то присел на диване и вырубило. Отдаются все-таки ночные бдения. Хорошо хоть всего на полчаса отрубился, ближе к утру. Пакость всякая вокруг дома обычно по ночам вьется.