У девушки отвисла челюсть и округлились глаза. Лицо ее выражало такую крайнюю степень офигения, что Дан невольно улыбнулся.
— Второе, — продолжил он невозмутимо, — Не кланяйся мне, кроме как когда это предписано протоколом официальных мероприятий. Не падай ниц. От раболепных фраз вроде «я заслуживаю смерти» тоже воздерживайся. Нет, не заслуживаешь, и убивать твою семью за какую-то ошибку или непочтительность я тоже не собираюсь. Запомни это крепко. Пока понятно?
— Да, ваше... Лиминь, — девушка покраснела до самых кончиков ушей, как будто сказала что-то невероятно смущающее. И выглядело это до того мило, что Дан почувствовал, что такими темпами рискует не успеть договорить к моменту, когда возбуждение вновь превратит его во влекомое желаниями животное.
— Я постараюсь, — потупила взгляд она.
— Третье, — продолжил Дан, — Если когда-нибудь ты почувствуешь, что делить со мной ложе тебе неприятно. Или ты не хочешь конкретно того, чего захочу от тебя я. Или просто захочешь, чтобы я оставил тебя в покое. Ты должна будешь сказать мне об этом прямо и открыто. Без лести. Я в свою очередь, если хочешь, дам Клятву Заклинателя, что не стану мстить тебе или наказывать за это.
— Госпо... Лиминь, — служанка слегка запнулась, — Я никогда не потребую от... тебя дать Клятву Заклинателя. Я верю... тебе. Но я не понимаю, почему я должна желать, чтобы ты оставил меня в покое. Ведь ты заботишься обо мне. Ты помог моей семье, спас мою сестру и исцелил моего отца. Этой ночью ты следил за тем, чтобы мне тоже было приятно. Ты защищаешь меня, и я чувствую себя в безопасности под твоим покровительством. Разве могу я желать чего-то большего?
— Очень... практичный подход, — не придумал более умного ответа Дан.
«А как же чувства?» — хотел спросить он. Но знали ли вообще в этом мире про романтическую концепцию любви? Да и понимание из его мира, — таким ли правильным оно было? Ведь спроси десять человек, мечтающих о любви, и каждый опишет её по-своему.
Лю, по крайней мере, точно знает, чего хочет. И кто ей может это дать.
— Просто помни, что отказ мне не навредит тебе и не лишит всего этого, — мотнул головой он, — Даже если ты не будешь ублажать меня по ночам, я все равно буду защищать тебя и твою семью.
Она в ответ молча кивнула. Поверила ли она ему? Или нужно все-таки разбираться с Клятвой Заклинателя, даже если вслух она уверяет, что этого не потребуется? Или дать клятву тому, кто этого не хочет, вообще нельзя?
Даниил снова мотнул головой, — и решил, что забираться глубже в дебри этих рассуждений не только не конструктивно, но и ведет к вывиху мозга.
— Так скажи мне, Лю, — сказал он вместо этого, приобнимая девушку за талию, — Ты хочешь, чтобы сейчас мы немного подзадержались с одеванием?..
В ответ служанка улыбнулась — и коротко сказала:
— Да... Лиминь.
«Путь Истины — величайший и сложнейший из всех путей, что проходит заклинатель. Техники этого пути не слишком требовательны к энергии, однако они требуют глубокого понимания себя и потому недоступны новичкам. Честность с собой — величайшая добродетель пути. Кто лжет себе, не вправе требовать честности от мира.
Простонародье полагает, что заклинателя Истины невозможно обмануть; любая ложь открыта ему. Хотя такие техники действительно существуют, они не являются ни распространенными, ни ключевыми. Суть магии Истины — не в том, чтобы определять истину, а в том, чтобы создавать её.
Известнейшим и самым распространенным примером подобной техники является Клятва Заклинателя. Этой техникой в обязательном порядке владеют главы и наследники всех Великих Кланов; важнейшие договора между кланами скрепляются ею. Сущность её заключается в том, что даже если клятва произнесена с намерением обмануть, после исполнения всех положенных обрядов её становится невозможно нарушить. Таким образом, магия обращает ложь в истину.
Возможности магии Истины ограничивают три фундаментальных закона, которые невозможно нарушить никаким образом.
Первый из них — закон Согласия. Никакая техника никакого пути не может вмешаться в разум и душу того, кто не дал на это прямого согласия. Это не вопрос духовных сил или ранга заклинателя: последний крестьянин подвержен этому закону настолько же, как сам Нефритовый Император.
Второй — закон Слова. Истиной становится сказанное, а не услышанное и уж тем более не понятое. Нарушить дух клятвы можно, лишь не нарушив слово.
Третий закон — закон Цепей. Чем больше клятв связывает человека одновременно, тем меньше он владеет своей судьбой и тем больше его судьба находится в руках Неба. Так было с несчастным Хоу Бингвеном, который...»
Даниил поморщился и быстро проглядел текст легенды, изобиловавшей невероятными совпадениями, трагическими случайностями и запутанными родственными связями и оттого напоминавшей какой-то мексиканский сериал. Если вкратце, то Хоу Бингвен был великим заклинателем Огня, ввязавшимся в кучу дуэлей из-за привычки давать необдуманные клятвы, победившим многих врагов и заслужившим вендетту со стороны клана Лаошу. В ответ Лаошу Ше нанес удар по его супруге и нерожденному ребенку. Бингвен выследил и убил Ше, но тут оказалось, что тот был бастардом его матери, и связанный клятвой никому не прощать зла, причиненного его семье, Бингвен бросился на меч. Хеппи-энд. История, может, и была любопытна сама по себе, но очень плохо раскрывала, как на практике проявлялся третий закон. Если первые два были четкими и понятными и даже навели его на интересную мысль, возможно ведущую к следующему кусочку головоломки, то третий был как будто намеренно описан максимально туманно и невнятно. Как будто цель неведомого заклинателя, формулировавшего законы, была в том, чтобы любыми способами подвести их под магическое число «три».
Дан устало повел плечами, досадуя на невозможность откинуться на спинку: сложно сделать это, сидя на полу. В тот же момент ему на плечи легли нежные руки Лю, умело массируя затекшие мышцы. Раздражение быстро спало, сменившись приятной расслабленностью.
И подумалось ему, что едва ли эта девушка сама понимает, насколько ее присутствие и безмолвная поддержка помогали ему сохранять силы и не терять энтузиазма в попытках освоиться в своей новой жизни.
Не удержавшись, Дан повернул голову и слегка поцеловал тонкое запястье служанки. Даже если она лишь исполняла свой долг, он был ей за это благодарен.
Время от времени девушка рассеянно прикасалась к своей груди: более свободные ощущения были ей непривычны. Все дело в том, что когда она одевалась, Дан поймал себя на том, что ему почти физически больно смотреть, как это нежное тело стягивают тугие бинты. И после некоторых расспросов о специфике женского белья в этом мире он приказал подготовить первый подарок для новоявленной фаворитки.
Тугие и неудобные бинты были в этом мире дешевым и распространенным вариантом белья для женщины-простолюдинки. Однако Дан счел, что раз уж он принц, его любовница может позволить себе хотя бы под форменным платьем одеваться дороже, красивее и удобнее. Пофантазировав немного на тему того, как выглядела бы Лю в кружевном бюстгалтере, юноша вынужден был с сожалением признать, что не сможет объяснить задумку служанке Линь, занимавшейся шитьем и вышиванием во дворце Чиньчжу. Пришлось ограничиться тем, что обычно носят под одеждой заклинательницы и богатые дамы — чем-то вроде фартука из шелкового полотна на завязках.
Да и помимо того, узнав о таком ценном умении служанки Линь, Дан поспешил дать несколько поручений уже для своей пользы. В частности, на внутренней стороне его нижних штанов (как выяснилось, называемых сяку) теперь красовался потайной кармашек с парой полезных мелочей на случай неприятностей.
В том, что рано или поздно неприятности возникнут, он не сомневался.
Изучение магии пока практически не давало результатов. Удерживать необходимую концентрацию для сколько-нибудь осмысленной работы с водой было тяжело, а магия Истины и вовсе отличалась специфичностью и запутанными описаниями, из-за которых немало времени уходило уже на то, чтобы понять назначение очередной техники. Чуть лучше давались немагические науки — экономика, политика, история. Они в целом мало отличались от привычных, а по экономике необходимость начинать с азов даже не вызывала подозрений: принц Лиминь интересовался ею преступно мало для того, кто претендовал на статус наследного принца.