– Рай'ги придется сто лет молиться Ллос, чтобы вновь завоевать ее благосклонность после того, как он воспользовался одним из ее благословенных исцеляющих заклинаний ради твоего спасения, – весело заметил Джарлакс. Он сделал знак Киммуриэлю, и тот с поклоном вышел из комнаты.
– Пусть бы она забрала его к себе за эти молитвы, – холодно бросил Дзирт. После всего, что он пережил за последнее время, острить не было сил. Он серьезно поглядел на Джарлакса. – Почему ты меня спас?
– Может, в расчете на некоторые услуги в будущем?
– Забудь об этом.
Джарлакс рассмеялся в который раз.
– Завидую тебе, Дзирт До'Урден, – искренне признался он. – Ведь в сражении гордость тобой не руководила?
Дзирт пожал плечами, не вполне понимая, к чему он клонит.
– Да, ты был свободен от этого разрушительного чувства, – продолжал наемник. – Тебе не нужно было доказывать, что ты лучше Артемиса Энтрери. Я и правда завидую тебе, твоему согласию с самим собой и внутренней уверенности.
– Но ты не ответил на мой вопрос.
– Наверное, из уважения, – отозвался Джарлакс. – Я просто подумал: жаль будет, если ты умрешь после такого блистательного поединка.
– А если бы он не был таким зрелищным по твоим меркам, было бы не жаль? – спросил Дзирт. – У Джарлакса есть право это решать?
Джарлакс улыбнулся.
– А может, я разрешил своему жрецу излечить тебя в память о твоем покойном отце, – неожиданно сказал он, и Дзирт оторопел.
– Конечно, я был знаком с Закнафейном, – пояснил наемник. – Если можно так выразиться, мы были друзьями. У нас с ним было много общего.
Лицо Дзирта ясно показывало, что он не очень в это верит.
– Мы остались живы, – сказал наемник. – Мы оба нашли способ выжить во враждебном мире, который презирали, но так и не нашли в себе смелости покинуть его.
– Но сейчас ты оттуда ушел, – заметил Дзирт.
– Разве? – отозвался наемник. – Нет, я создал свою империю в Мензоберранзане и тем безвозвратно привязал себя к нему. Уверен, там я и умру, скорее всего от рук одного из моих солдат – может, даже Артемиса Энтрери.
Дзирту почему-то подумалось, что Джарлакс не погибнет – разве что умрет от старости через несколько столетий.
– Я его очень уважал, – продолжал наемник очень серьезно и спокойно. – Имею в виду твоего отца, надеюсь, и он меня тоже.
Дзирт задумался и вдруг понял, что возразить ему нечего. Несмотря на то что Джарлакс мог быть очень жесток, у него имелся свой кодекс чести. Наемник доказал это, когда держал у себя Кэтти-бри в качестве пленницы, но при этом не воспользовался своим положением, хотя прямо сказал ей, что был бы не прочь. Доказал, когда дал Дзирту, Кэтти-бри и Энтрери возможность свободно уйти из Подземья после их побега из дворца Бэнр, хотя легко мог захватить их в плен или даже убить и тем самым завоевать небывалое расположение правящего Дома.
И сейчас, не дав Дзирту умереть, он снова это доказал.
– Больше он не станет тебя преследовать, – сказал Джарлакс, выводя Дзирта из задумчивости.
– Однажды я уже на это понадеялся.
– Но на этот раз уж точно, – возразил наемник. – Артемис Энтрери узнал то, что хотел, правда, он надеялся на другой исход, но ему и этого будет достаточно.
Дзирт подумал и согласился, надеясь, что Джарлакс, так хорошо разбиравшийся в чужих душах, снова окажется прав.
– Друзья ждут тебя в деревне, – сообщил наемник. – Поверь, было не так-то просто уговорить их отправиться туда и ждать. Я уж боялся, что мне придется испытать на себе, что такое топор дворфского Короля. Зная же, какая судьба постигла Мать Бэнр, мне этого нисколько не хотелось.
– Но ты уговорил их, не применяя насилия, – полувопросительно произнес Дзирт.
– Я дал тебе слово, а свое слово я держу… иногда. Теперь Дзирт помимо воли не смог удержаться от усмешки:
– Тогда, наверное, я вновь в долгу перед тобой.
– Услуги в будущем?
– Забудь.
– Тогда оставь мне пантеру, – поддразнил его Джарлакс. – Как бы мне хотелось видеть Гвенвивар подле себя!
Дзирт понимал, что наемник всего лишь насмехается над ним и что он сдержит слово, данное в отношении пантеры.
– Тогда тебе придется постоянно быть начеку, ведь я приду за хрустальным осколком, – ответил изгнанник-дроу – Потому что, если ты заберешь кошку, мне придется не только отнять ее, но и убить тебя.
Эти слова услышал Рай'ги, появившийся наверху лестницы, и удивленно поднял брови, но потом понял, что это просто словесная перепалка. Дзирт не станет пытаться забрать Креншинибон, а Джарлакс откажется от притязаний на пантеру.
Со взаимными расчетами было покончено.
Вскоре Дзирт покинул хрустальную башню и направился к своим друзьям, которые действительно собрались в деревне и ждали его, целые и невредимые, как Джарлакс и обещал.
Пролив немало слез и вдоволь наобнимавшись, они покинули деревню. Однако не сразу направились к «Донножорке», а сперва пошли к кряжу.
Только хрустальной башни там больше не было. Не было и Джарлакса с остальными дроу, не было и Энтрери.
– Вот и хорошо, что они забрали этот проклятый осколок к себе, пусть он там обрушит на них свод! – фыркнул Бренор. – Вот и хорошо!
– А нам теперь не нужно добираться до Кэддер-ли, – подхватила Кэтти-бри. – Тогда куда отправимся?
– К Вульфгару? – предположил Реджис.
Дзирт немного помолчал, вспомнив, что рассказывал о варваре Джарлакс а ему, кажется, можно было верить. Он мотнул головой. Пока еще не время.
– Перед нами весь мир открыт, – сказал он. – И все дороги одинаково хороши.
– К тому же теперь у нас нет проклятого хрустального осколка, так что не придется на каждом шагу сталкиваться с чудищами, – заметила Кэтти-бри.
– Значит, будет не так весело, – сказал Бренор. И они тронулись в путь навстречу закату… или рассвету.
Артемис Энтрери, самый, пожалуй, могущественный человек в Калимпорте, снова и снова мысленно возвращался к невероятным событиям последних дней, так неузнаваемо перевернувшим его жизнь.
Дзирт До'Урден, как он считал, теперь был мертв, хотя сам убийца и не доказал, что он сильнее.
Или доказал? Ведь именно Энтрери, а не Дзирт, заручился дружбой таких могущественных союзников.
Да и какое это имеет значение?
Впервые за многие месяцы на лице Артемиса Энтрери» шагавшего по авеню Парадиз в полной уверенности, что никто не осмелится встать ему поперек дороги, появилась ничем не омраченная улыбка. Хафлинги у входа в «Медный муравей» радостно приветствовали его и пропустили внутрь. Он прошел в комнату Дондона совершенно беспрепятственно, никто даже вопросительного взгляда на него не бросил.
Немногим позже он вышел и встретил у порога поджидавшую его разъяренную Двавел.
– Ты это сделал, да? – с упреком спросила она.
– Так надо было, – только и вымолвил Энтрери, вытирая окровавленный кинжал об одежду одного из телохранителей Двавел, словно намеренно бросая им вызов. Но они не посмели сделать и шага, и убийца, не встретив сопротивления, пошел к выходу.
– Наша договоренность остается в силе? – жалобно окликнула его сзади Двавел. Широко осклабившись, глава гильдии Басадони покинул таверну.
Вульфгар и в эту ночь вышел от Делли Керти с бутылкой в руке, что уже вошло у него в привычку. Он пошел к причалам, где его поджидал новый собутыльник, человек небезызвестный.
– Вульфгар, друг мой, – с пьяной радостью встретил варвара Морик Бродяга, принимая из его рук бутылку и отхлебывая порядочный глоток крепкого напитка. – Вместе мы всего можем достичь!
Вульфгар пьяно улыбнулся. Чистая правда, разве они не короли улицы Полумесяца, все без исключения уважительно кланяются им, когда они проходят мимо. В подпольном мире Лускана эти двое могли разогнать толпу, просто пройдя сквозь нее.
Вульфгар взял бутылку у Морика и опустошил ее одним глотком, хоть там и оставалось больше половины.
Иначе он не мог.