Абсолютная защита!
Взлет!
Ускорение!
Вверх!
Едва только я поднялся на уровень облаков, как сразу ощутил влажность окутавшего меня пара, что незамедлительно сказалось на моей скорости. Лететь стало немного тяжелее, но подтверждение собственной догадки словно придало новых сил — это действительно были испарения и, что самое главное — они оказались удивительно теплыми!
К сожалению, разглядеть что-либо впереди, вверху, или под собой пока что выглядело непосильной задачей. Туман плотно окутывал меня со всех сторон и чтобы не потерять собственные координаты мне пришлось максимально сблизиться со скалой, взяв ее за основной ориентир. Каменная стена ничуть не изменила своего внешнего вида и была все такой же гладкой и безжизненной.
Следующие несколько минут я поднимался строго вверх, тщательно рассматривая темную поверхность гранита, надеясь найти на нем хоть какие-то признаки жизни.
И вскоре они действительно появились!
Это был пушистый фиолетовый мох, по внешней структуре сильно напоминающий земной ягель. Невысокие ветвистые кустики, пяти-семи сантиметров в высоту, отчаянно цеплялись корнями за малейшие трещинки в скале, борясь за свое существование. Что меня особенно порадовало — с каждым новым отрезком подъема их становилось все больше, и больше. В какой-то момент скала превратилась в сплошной синюшный ковер, на фоне которого стали появляться небольшие сребролистные кустарники с вытянутыми красными плодами, очень смахивающими на кизил. Почти сразу после их появления царящая в холодном мире тишина уступила место странноватому шуму, похожему на рокот далекого водопада.
Обрадованный смене обстановки, я незамедлительно двинул сквозь туман к источнику звука, но очень скоро обнаружил, что он никак не не становится ближе. Мне потребовалось еще несколько минут пути, прежде чем понять — гудела сама скала. А если точнее, что-то внутри нее. Что-то обширное, мощное и…
Неожиданно кусочки мозаики сложились в голове сами собой. Я все еще не видел всей картины целиком, однако уже точно понял, чем являлось монументальное образование передо мной.
Пирамидальная форма горы. Много тепла и пара. Гудение внутри. Пещера с заполненными лавой трещинами внизу.
Это — вулкан!
А что мне делать с этим открытием?
Лететь выше и наслаждаться видами кратера? Или все-таки получше осмотреть поросшую кустарниками зону? Они выглядят довольно старыми, и даже если здесь бывают извержения, то происходит это не особенно часто. Либо же эта сторона скалы не страдает во время катаклизма.
Обмозговав возможные варианты, я принял решение остаться на достигнутой высоте. В любом случае видимость в таком тумане составляла максимум метров пять, так что я не особо надеялся, что после подъема мне удастся рассмотреть гору целиком.
А вот поискать среди здешней растительности и мхов что-то более живое, выглядело куда интересней.
Отменить слияние.
Призвать питомца!
Слияние со слугой!
Для путешествия по крутым скалам я выбрал Гюльчатай, поскольку она была прирожденным скалолазом, да и ее форма для меня была самой комфортной. Поначалу все проходило гладко и ничего не предвещало приключений, но в итоге они меня все-равно нашли…
Странности начались когда я попытался ухватиться за очередной, вполне себе прочный на вид уступ, и это чуть не сыграло со мной злую шутку. Коричневый холмик, изначально показавшийся естественной выпуклостью скалы, под нажимом острой клешни неожиданно распался на две неравные скользкие части, чуть не отправившие меня в свободный полет.
Ладно бы это просто была какая-то грязь, или жижа! Но большая половинка вдруг ожила и быстро поползла прочь, причем с весьма приличной скоростью. И это при полном отсутствии ног, или хоть чего-нибудь на них похожего! Убегающее в молочную пелену существо внешне походило на крупную морскую медузу, которую кто-то намеренно извалял в грязи.
Врешь, не уйдешь!
Я сделал рывок и попытался прижать к скале эту гадость, но все, что у меня получилось — отсечь от нее еще один кусочек. Костяные ножницы Гюльчатай никак не подходили для того, чтобы надежно и аккуратно удержать живое желе, рвущееся при первом же прикосновении. В итоге оставшийся фрагмент слизня исчез во мгле, оставив мне на память две своих запчасти, каждую размером с чайное блюдечко.