– Вам тоже! И да, приезжайте, когда захотите, – пылко добавляет она. – В любое время. Мы будем вам рады.
– Спасибо, – помолчав, говорю я. – Возможно.
Я поднимаюсь на вершину кургана – Гас все еще спит, Бин сидит в спальном мешке, Тэми уткнулась в телефон, а Джо, чьи волосы стоят дыбом, с нетерпением дожидается меня.
– Кто это был?
– Новая хозяйка «Зеленых дубов».
– Ясно. – Джо смотрит на меня оценивающим взглядом. – Ты в порядке?
– В полном, – бодро откликаюсь я. – Все хорошо.
– Мне нужно возвращаться в Лондон, – зевая, говорит Тэми. – Сегодня понедельник.
– И мне, – вспоминаю я. – У меня смена в кейтеринге.
– Я думал успеть на поезд в половине девятого. – Гас изумленно пялится на часы. – Еще есть время для яичницы с беконом?
– Вы только на них посмотрите, – с умильным видом говорит Тэми, и я, проследив за ее взглядом, вижу малышек, которые играют в пятнашки вокруг розовых кустов.
– Думаю, им понравится тут жить, – говорю я, наблюдая за ними. – Я очень на это надеюсь.
Внутри меня все изменилось. Я стала сильнее. Я не просто могу отпустить, я делаю это с радостью. Я сконцентрирована на будущем. Я как раз собираюсь одолжить у Бин ее синий блейзер, чтобы доехать до дома, когда замечаю мужчину в коротких сапогах, который движется к кургану. Он не похож ни на работника службы переездов, ни на нового владельца «Зеленых дубов». У него добродушное лицо и курчавые волосы, и, когда он подходит ближе, я чувствую спазм в животе, потому что вдруг узнаю его. О боже, о боже…
– Меня зовут Адам, – говорит он, поднимаясь по кургану. Его голос звучит настороженно, но решительно, он поочередно смотрит на каждого из нас. – Адам Соломон. Я ищу Бин.
– Я здесь, – говорит Бин тоненьким и испуганным голосом. – Адам, я здесь. Привет.
Она выходит вперед из-за спины Гаса, и на ее лице отражается растущее волнение.
– Привет, – говорит он.
– Привет, – снова говорит она.
Джо, стоящий рядом со мной, напряженно наблюдает. У Тэми глаза как блюдца, Гас перемещается, чтобы лучше видеть.
– Я хотел… – Адам сглатывает, легкий ветерок раздувает его волосы. – Ты не против… позавтракать?
– Хорошо, – опасливо отвечает Бин.
– И… пообедать?
– Хорошо, – снова говорит Бин.
– И поужинать? А потом снова позавтракать? И чтобы так… – он мнется, – было всегда?
Бин вдруг понимает, куда он клонит, и по ее лицу пробегает дрожь. Ее точно освещает луч солнца, и только теперь я понимаю, как долго длилась ее ночь.
– Я согласна, – дрогнувшим голосом говорит она, а на ее губах появляется радостная улыбка. – Да, я согласна.
– Хорошо, – выдыхает Адам. – Это… хорошо.
Он тянется к ней инстинктивным движением любящего человека, а затем, словно осознав присутствие пусть небольшой, но заинтересованной аудитории, берет руки Бин в свои и стискивает их.
Я выдыхаю, глаза начинает пощипывать. Адам смотрит на Бин твердо, как защитник, и я склонна думать, что проверку на звание «Мужчины, Достойного Моей Сестры» он выдержит.
– Давайте так… Я приготовлю кофе, а потом ты со всеми познакомишься.
Бин, слегка смущаясь, меняет тональность момента, и все, как по команде, приходят в движение.
– Мне нужно в душ, – объявляет Тэми.
– Мы должны поесть бекона, – говорит Гас. – Я могу приготовить рулетики с беконом.
– Я помогу, – вызывается Джо, а затем легко касается моего плеча. – Ты идешь?
– Я сейчас, – говорю я, и он кивает.
Я сижу на траве и смотрю, как Бин и Адам спускаются с кургана, Адам по-прежнему крепко держит ее за руку. Следом, волоча за собой спальные мешки и одеяла, своеобразной процессией движутся Джо, Гас и Тэми – все взлохмаченные, в помятой одежде. Точь-в-точь как прежде.
Вот они проходят по дорожке, а затем исчезают в двери дома. На мгновение воцаряется полная тишина. Работников службы переезда на дорожке нет. Либби Ван Бьёрен скрылась из виду, ее девчушек не наблюдается. Теперь только я и «Зеленые дубы».
Я порывисто тянусь к матрешкам, выстраиваю их в ряд на траве, а затем фотографирую на фоне «Зеленых дубов». Знакомые кукольные лица смотрят на меня и улыбаются нарисованными улыбками. Они неразрывно связаны, всегда семья и часть друг друга, даже когда разбросаны поодиночке.
Я делаю еще несколько снимков, играю с фильтрами, после чего убираю телефон. Я сижу, обхватив колени, и выдыхаю, в последний раз обвожу взглядом башенку, витражное окно, экстравагантную кирпичную кладку. Дорогие «Зеленые дубы». Дорогой уродливый старый дом.
Вряд ли я вернусь сюда, ловлю я себя на мысли. Я не вернусь. Мне это не нужно.