— Это похоже на слои, — втолковывал он. — Разного цвета, разной интенсивности. Потоки, которые могут двигаться, а могут быть неподвижны. Есть так называемые общие слои. Это то, на чем строится вся наша магия. А есть кратковременные слои, которые создает маг, плетя заклинания внутри общих слоев. Чем сильнее маг, тем больше этих слоев и потоков он может видеть. Самые сильные видят даже скрытые, замаскированные слои чужой магии. Или вплетенные в чужие. Некоторые умеют видеть остаточные следы. Зависит еще и от таланта мага. Искусники, например, больше по заклинаниям, которые связаны с охраной, защитой, печатями, замками. Стихийники могут вытягивать магию или направлять ее не только из своего резерва, но и из общего магического фона. Кто-то лучше с водой, кто-то с огнем, кто-то с природой, потому и зовут «стихийниками». Есть еще универсалы-стихийники, но это большая редкость.
— Папа «говорил» с землей, — вспомнила Тайлин. Дайс вздохнул. Он плохо помнил отца и иногда это ужасно его мучило.
— Есть как я, по артефакторике, — продолжил брат. — Мы умеем спрессовывать слои и заключать их в разные амулеты, обереги и механизмы. И чинить их. Ну, про бытовое сама понимаешь. Архведомство — туда идут бытовые маги, но у которых лучше получается со структурами. Это важно в строительстве и планировке. Лекарство там, хотя это сложно, слишком большая ответственность и вероятность ошибки. В общем, сама знаешь основные деления. Но самое главное это то, насколько ты научишься работать с тем, что видишь. Есть еще специальные жесты, которые помогают направить сформировать и направить слой, и работать со своим резервом. Раньше считалось, что можно еще работать со словом. Что слова и звуки помогают менять структуру слоев и создавать новые заклинания. Но это так и осталось теорией. Хотя, это открыло бы такие перспективы…
Сейчас, прикрыв глаза и смотря на искры, Тайлин вспоминала тот разговор с братом. То, каким оживленным он был, тогда еще младший ученик, начавший постигать основы магии. И то, как ей хотелось хоть ненадолго увидеть магию самой. Потерев глаза, диа посмотрела на брошенные на пол грязные вещи. Надо бы найти Кристу и узнать, как передать в деревню стирку. Хотя, возможно, предполагалось, что жители Крепости не должны побрезговать делать это самостоятельно. Вздохнув, Тайлин снова поднялась на ноги. Хотя она и чувствовала себя уставшей, заснуть сейчас она точно не смогла бы. Перекинув одежду через руку, диа снова вышла из комнаты. Спустившись по лестнице, прошла через отозвавшийся гулкой пустотой холл и, с трудом толкнув массивную дверь, вышла на залитый солнечным светом дворик. Ни экипажа, ни Дрейса, никого. Лишь стрекозы тихо звенели в воздухе и легкий ветерок касался прядей волос.
От пристройки с приоткрытой зеленой дверью раздался шум и тихое позвякивание.
— Криста? Арвор? — позвала Тайлин, подходя к пристройке и заглядывая за дверь. — Я хотела спросить… ох ты ж ничего себе!
Смотритель, сидевший на корточках у большой глубокой миски с молоком поставил на пол пустой кувшин и, поднявшись, молча и внимательно посмотрел на диа. Та, широко раскрыв глаза, смотрела на пару десятков крыс, которые, элегантно раскинув хвосты, пили из миски.
Воздух наполнило деловитое лакание. Серо-рыжие, темно-серые, светло-серые, крысы как по команде повернули к Тайлин свои морды, заставив девушку попятиться.
— Не бойтесь, моя команда вас не тронет. Они никого не тронут, — поспешно сказал Арвор.
«Пока я не прикажу», — пронеслось в голове у диа почему-то.
— Я не боюсь, просто для одного дня две подряд встречи с вашей… командой как-то неожиданно, — честно призналась диа. Крысы, отвернувшись, вернулись к трапезе.
— Вы знали, что крысы могут предчувствовать изменения магического фона? — наклонившись, Арвор почесал за ухом толстого крыса. — Трис, конечно, регулярно проверяет защиту Крепости и фон вокруг, но сила и влияние Края до конца не изучены. Крысы беспокоятся, если в защите появляются, скажем так, трещинки. Приходят, зовут. Главное, чтобы их услышали.
— Вы их так каждый день кормите? — Тайлин залюбовалась изящной, маленькой, темно-серой крыской, как-то особенно деликатно пьющей из миски. Если, конечно, про крысу вообще можно сказать «деликатно».