- Ну вот как бы все, отец Сергий. Для вас сейчас лучший выход - это принять нас (меня) в себя, - произнес ночной гость, - и не сопротивляться этому.
Еще один сильный удар в дверь церкви пришелся через несколько секунд. Воздух в помещении храма стал тяжелым и с легким привкусом железа. По крайней мере, так поначалу показалось Сергию. Но его учащенное сердцебиение выдавало адреналин, резко превысивший свое содержание в крови. Ожидание чего-то страшного находилось в эту минуту за тяжелыми входными дверями в храм, и Сергий это понимал. Страх перед неизведанным в одно мгновение заполнил сознание священника. Еще сильнее сжав крест на своей груди, он, в какой-то момент, отпустил его и руки Сергия безвольно стали свисать вдоль тела. Еще один удар в дверь, и Сергий инстинктивно закрыл от неожиданности глаза. Затем он двинулся ко входу, услышав позади себя голос гостя.
- Я (мы) можем вообще не стучаться в дверь и спокойно без препятствий проникнуть внутрь. Но было бы тактично дождаться, когда вы сами меня (нас) впустите.
Отец Сергий медленно приближался к двери, понимая, что при таких сильных ударах в дверь она может просто разлететься в щепки. Он осознавал, что это может произойти. Единственное чего он не хотел в данную минуту - это встречаться с тем, кто находился сейчас с другой стороны двери, и эти страшные удары в дверь явно воспроизводил не человек. Он медленно, но верно продвигался к двери, стараясь не оглядываться на язвительные возгласы гостя - Михаила. Пес вместе с вороном внимательно следили за идущим священником.
Вот уже тяжелая дубовая дверь, металлический засов и Сергий протянул к нему руку. В этот момент он почувствовал за дверью не то дыхание, не то просто присутствие. И это было присутствие чего-то невообразимо огромного, неосознанно враждебного и чужеродного настолько насколько может быть чужим для всего что ходит, дышит и живет на этой земле, где находится сам Сергий. Он понимал, что, не впустить Это - он не может. Оно все равно своего добьется. Но здесь святые стены и отцы-учителя рядом с ним и поэтому с ним ничего не может случиться. Он под их защитой, и это самое главное, что имеет значение в эту минуту. В голове из ниоткуда всплыли строки, услышанные им когда-то из какой-то песни (даже не молитвы) - песни из своего советского прошлого, когда он был еще совсем юным. Эти слова Сергий произнес вслух, чтобы услышали их не только он сам, но и все, кто находится в стенах этого храма: "Свет небесный, путь земной, нет вдали огня. Будь со мною, будь со мной, не оставь меня..."
С этими словами отец Сергий поднял металлический засов на входной двери.
Огромный поток воздуха силой авиационного лайнера ворвался в храм, отбросив Сергия на десять метров назад. Словно в замедленном кино он пролетел это пространство в потоке воздуха даже ничем не задев бетонный пол под ним. Упав на него, он попытался инстинктивно сгруппировать свое тело, обхватив голову руками, однако это у него получилось неуклюже. И приземлившись на твердый пол, он сразу ощутил болевое жжение в районе груди. Перед своим падением Сергий успел заметить, как несколько икон, кажется это были святые Серафима и Николай Чудотворец, упали со стен с грохотом вниз. Их оклады и киоты с треском рассыпались на полу. Сергий не сомкнул глаз даже, когда его тело приняло на себя весь удар падения. За входной дверью в церковь не было чудовища или немыслимого монстра. Сергий видел только плотный поток воздуха, который еще некоторое время метался по всей средней части храма, пока медленно не спустился вниз и не завис в воздухе в пяти метрах от лежащего на полу священника. За открытой дверью продолжал бушевать ливень.
Это был прозрачный сгусток воздуха двухметрового диаметра, сквозь который было видно слегка искаженное пространство. Слева от Сергия на полу стоял рыжий пес и смотрел прямо в его глаза. Михаил находился слева от воздушной инородной массы. Ворон был в метре от лежащего Сергия, все также вертя птичьей головой по сторонам, пытаясь посмотреть на него то одним, то другим черным глазом. В храме раздался металлический и неестественный голос, адресованный Сергию.
- Пусти нас, не препятствуй этому! Мы можем чувствовать твои мысли, а именно ты и собираешься это сделать. Тебе не надо сопротивляться.
Одновременно, почти синхронно голос воспроизводил Михаил, стоящий напротив Сергия, истошно лаял пес и каркал ворон. В паузах между словами и предложениями, произнесенным металлическим тоном исходившим от еле заметного воздушного сгустка, все трое замолкали. А затем снова, начинал говорить ночной гость, лаять собака и верещать ворон. Все четверо, были как единое целое. От этого страшного ора Сергий, обхватив грудь руками, попытался встать на ноги. Боль усилилась, и он понимал, что возможно у него сломано ребро или он получил другое увечье, которое могло произойти при его падении.
- Если у тебя, Боренька, еще остались какие-то сомнения, то мы их обязательно развеем, но уже после того, как ты впустишь нас.
Сергий встал на ноги и замер на долю секунду, пытаясь осознать, что он сейчас услышал. Его мирское имя знал только он. А те, кто очень давно его слышали и знали, уже давно не живут, либо находятся в совершенно далеких землях. Осознание того, что перед ним в лице трех подселенных созданиях и одном бестелесном духе находится немыслимая потусторонняя сила укрепилась в его сознании. Меж тем, все четверо продолжали синхронно вещать, каждый на своем языке.
- Ты пойми, Борис, что все аспекты вашей человеческой психологии, включая такие нравственные как "мораль" имеют вполне объяснимую нейрофизиологическую основу вашего мозга. Основу которого составляют нейроны - простейшие энергетические машины передачи информации. И эти же нейроны являются живыми универсальными устройствами для принятия решения. Это - главное, что ты должен понять и осознать. Поэтому, если ты действительно думаешь о какой-то там мифической частичке Бога с названием "душа", которой нам не хватает, то ты сильно заблуждаешься.
После того как пес перестал гавкать, успокоился ворон, а Михаил перестал говорить Сергий посмотрел на всех трех земных созданий. Металлический голос еще некоторое время отзывался эхом где-то под куполом храма, где сверху вниз с фрески смотрел грустный образ творца. Сергий посмотрел на еле колышущееся в воздухе прозрачное шарообразное облако. Он не смотрел на трех созданий, подключенных к общему коллективному разуму. Марионетки для него сейчас не имели значения. Он обратился к чужеродному созданию.