С вершины холма открылся вид на небольшую деревушку, лежащую по обоим берегам узкой реки. На покрытых изумрудно-зеленой травой склонах окрестных холмов были рассыпаны грязно-белые шарики: овцы паслись на полях, разграниченных низкими каменными изгородями. Лаис вынудила лошадь перейти на рысь, и вскоре всадники уже въезжали в деревню.
Они проехали по извилистой улочке, затем – по массивному каменному мосту, переброшенному через реку. Под арками моста шумно бежала темная и даже на вид холодная вода. Мокрые камни на дне реки сияли в солнечном свете, словно драгоценности Горного короля: здесь было совсем мелко. Стайка уток деловито и почти вброд пересекла речушку и скрылась в камышах.
Лаис остановила лошадь у добротного каменного дома, и Энджел поспешно спешился, чтобы помочь хозяйке сойти на землю. От резкого движения заныло правое плечо. Когда уже боль притупится? И что делать, когда раны на теле заживут, а на душе – и не подумают затягиваться?..
– В этом доме живет один из моих управляющих, – объяснила графиня. – Он заболел и не может приехать ко мне. Подождите меня здесь, мистер Фламбар. Я скоро вернусь.
Энджел поклонился, взял обеих лошадей под уздцы и привязал к коновязи у дома, после чего непринужденно уселся на стоявшую у стены каменную скамью. Лаис вошла в дом, и можно было немного отдохнуть от ее присутствия, которое незаметно давило, словно булыжник, упавший на грудь.
Улица оказалась довольно пустынной; лишь раз пробежал мимо озабоченный чем-то мальчишка, едва кинувший взгляд на незнакомца, да прошла девушка в шерстяном зеленом платье, несущая корзину с аппетитными яблоками. Дела в Джиллейн-Вэлли явно шли хорошо. Девушка застенчиво взглянула на Энджела, тот ответил легким поклоном. Зардевшись, крестьянка заспешила и скрылась за углом дома. Миновало около получаса, когда вновь появилась Лаис. Фламбар помог ей сесть в седло и сам взобрался на Апреля.
Обратный путь оказался менее тихим. Когда деревня осталась позади, Энджел выговорил:
– Миледи?
Лаис обернулась, удивленная, что он обратился к ней.
– Да?
– Расскажите мне о Джиллейн-Вэлли. – Он смог произнести это и не закашляться. Очень хорошо.
Графиня оживилась.
– Вам интересно узнать?.. Что ж. Это поместье досталось во владение прадеду моего покойного супруга за какие-то заслуги перед короной. Тогда здесь стоял полуразвалившийся замок, возведенный еще норманнами. Прадед Роберта велел эту развалину снести и построить нынешний дом. Позже было добавлено левое крыло, отстроены конюшни, разбит парк. Джиллейны всегда были не слишком богатым родом, зато основательным: работы велись медленно, но постоянно. И поместье постепенно становилось таким, какое оно теперь…
Она говорила быстро и увлеченно: о лесах, где водятся олени, барсуки и лисы, о деревнях и доходе с них, о том, как выращивают пшеницу и ячмень и как устраивают праздники урожая. Об озерах и реках: там чистая вода и плавают плотва, ручьевая форель и усачи. О том, как здесь хорошо летом, и как немного скучно зимой, и насколько волшебна осень.
Графиня говорила, а Энджел слушал, и музыка ее голоса вплеталась в говор вязов и дубов, мимо которых они ехали.
Глава 4
Прошла неделя, и обитатели Джиллейн-Холла привыкли к присутствию Энджела в доме; через некоторое время начало казаться, что он жил здесь всегда. Так со всеми случалось, кто приезжал в этот дом надолго: люди врастали в быт, словно валуны в землю, и покрывались мхом будней, и становились такими же, как все. Энджел подчинился нехитрому распорядку дня, стал одним из людей Джиллейн-Вэлли, только, для разнообразия, не разговорчивым, а молчаливым.
Рано утром он выезжал; Лаис больше не навязывала Фламбару свое общество, как тогда, первым утром, случайно, и знала о регулярных прогулках фехтовальщика от Табби. К завтраку Энджел неизменно возвращался, сидел за столом вместе с другими учителями, по достоинству оценивая оказанную ему честь, и иногда уголки его губ приподнимались, стоило детям сказать нечто особенно смешное. Лаис ни разу не видела, как Фламбар улыбается. Похоже, этому его просто не научили.
После завтрака дети занимались – Джерри с гувернером, Тамина с воспитательницей, – и Фламбар был предоставлен сам себе. Он испросил у Лаис позволения пользоваться библиотекой, однако там не сидел: брал книгу и шел к себе в комнату или в сад. Иногда, прогуливаясь в середине дня, Лаис видела Фламбара сидящим на скамейке под уже отцветшими розовыми кустами. Энджел неизменно вставал и приветствовал графиню, а та кивала и проходила мимо, не стремясь завязывать разговор. Да и что толку беседовать с человеком, который не может нормально отвечать?.. Читал Энджел в основном философские труды, казавшиеся Лаис скучными, иногда брал томик стихов Чосера или Мильтона и прочитывал все с тем же отсутствующим выражением на лице.