– А вам и не нужно этого говорить. Я не так глуп, как порой кажусь. Когда я впервые увидел вас, вы выглядели, как и подобает дорогой фотомодели, я имею в виду и облик, и манеры, но теперь похожи на девушку из маленького городка. Вы стали самой собой, – пояснил он. – Простите, мадам, но скрыть свое происхождение вам не удалось.
Ее глаза сделались холодными, как лед.
– Не пытайтесь анализировать и рассказывать мне, кто я такая, по вашему мнению. Я и сама не знаю, что во мне настоящего. Я даже не знаю, кто я теперь.
Тревис с любопытством посмотрел на нее. Похоже, что прошлое тревожит и до сих пор не отпускает Кали. Конечно, ему незачем совать нос в чужие дела и допытываться. У него в прошлом тоже есть темные периоды, по поводу которых он не намерен откровенничать. И все же он продолжал задавать себе вопрос, почему она вернулась домой. Вряд ли ее потянули назад воспоминания. Она могла бы уехать и поселиться где угодно. Зачем ей понадобился этот городок, каких в стране тысячи? И отчего она живет как отшельница?
– Ну и как вы тут развлекаетесь? – поинтересовался Тревис. Ему показалось, что она смягчилась и поняла главное – он не представляет для нее угрозу. Однако Тревис недостаточно знал Кали.
– А это уж мое дело.
Тревис отвернулся и поглядел на кружку с кофе, крепко сжатую в руках. На мгновение он представил себе, что сжимает в объятиях хрупкое тело Кали.
А она тем временем кончила обедать, взяла свою тарелку и кружку с остатками кофе и поставила их в раковину. Скоро они будут вымыты, прополосканы и помещены в сушилку. Кали молча вышла из кухни. Тревис с недоумением проследил за ее уходом. Ему еще не попадалась столь ожесточенная и неприветливая женщина. Тревису захотелось преподать ей наглядный урок хороших манер. Он собрал тарелки и вымыл их, потом решил побыть несколько минут наедине, приблизился к двери черного хода и убедился, что дождь по-прежнему идет.
Кали принялась быстро и взволнованно расхаживать по гостиной. «Как он посмел сюда явиться? Он не имел права вторгаться ко мне в дом. Я скрылась здесь, чтобы не видеть таких людей, как он».
Она почувствовала, как у нее застучало в висках.
«Это нечестно! Уж если кто-то сюда проник, то почему именно он?»
Кали хотела бы навсегда забыть о вечеринке в Сочельник три года назад, но так и не смогла. И не сможет, пока Тревис у нее в доме. Все подробности запечатлелись в ее памяти, и время не изгладило их.
На этой вечеринке она обнаружила Блейна в постели с молоденькой белокурой голливудской старлеткой. Ее боль мгновенно сменилась вспышкой ярости, и она внезапно осознала, что должна отплатить ему той же монетой. Кали выпила лишнего и окончательно осмелела. Теперь ей предстояло найти жертву. Она не смогла бы толком объяснить, почему остановила свой выбор на Тревисе. Ей было понятно одно – он здесь чужой, а в роли жертвы незнакомец гораздо предпочтительнее. Уже их первый поцелуй наэлектризовал ее, а от бурных ласк она испытала настоящий шок. Кали незаметно покинула зал, ощутив отвращение к себе и стыдясь, что согласилась лечь в постель с мужчиной, которого совсем не знала. По иронии судьбы Тревис не только не осудил ее за эту выходку, но, похоже, догадался, что она обвиняет одну себя. Он вообще прекрасно понял ее состояние той ночью, но Кали так и не смогла побороть неприязнь к нему. Она не нуждалась ни в ободрении, ни в жалости, ни в сочувствии ни от кого, а уж от него особенно. Кали благодарила провидение, что никогда больше не встретится с этим мужчиной, и постаралась стереть из памяти этот эпизод. И вот он приехал к ней по какой-то неясной причине. Обидней всего, что он пробудил тяжелые воспоминания и испортил посетившее ее впервые за эти годы хорошее настроение.
– А не выпить ли нам после обеда? – Голос Тревиса прервал ее невеселые размышления.
Она круто повернулась, не подозревая, какой привлекательной показалась ему с расширившимися от волнения глазами и встревоженным лицом.
Тревис похлопал по бутылке бренди, которую держал в руке.
– Я привез это с собой, чтобы пить по вечерам. После долгой дороги мое желание вполне оправданно. – Он поставил на стол два бокала и наполнил их янтарной жидкостью.
Кали взяла бокал и осторожно пригубила.
– Дайте выход чувствам и не копите в себе злобу, ничего хорошего в этом нет, – произнес он и с удобством расположился на стуле, обитом твидом зеленовато-водянистого оттенка.
– Я и не знала, что вы разбираетесь в психологии.
Ее сарказм не остался незамеченным, однако Тревис предпочел не реагировать.
– Стресс сам по себе никого не выбирает. – Он с удовольствием отхлебнул большой глоток бренди. За окном ощутимо похолодало, и ему захотелось согреться, почему бы и не с помощью бренди, хотя он не возражал, чтобы сидевшая напротив женщина тоже выпила с ним и душевно оттаяла. – У вас хватает своих проблем и есть немало оснований злиться на весь мир. Я прошу лишь об одном – не вымещайте их на мне.