Потому он сам писал ответы, направив свой талант ко лжи на сочинение небылиц. Тит находил успокоение в выдумывании сказок о Фэрфакс, сначала как о владельце ранчо в Вайоминге, затем как об управляющем отелем в Сан-Франциско, а позднее — как о бизнесмене в Буэнос-Айресе. А еще он получил возможность читать пространные путанные послания Купера, полные новостей об их старых друзьях. Сазерленд все еще не женился на отвратительной наследнице. Сент-Джон вошел в команду Кембриджа по гребле. Бирмингем стал прекрасным египтологом. Спонсоры жаждали вложить деньги в его раскопки, а на лекциях яблоку негде было упасть.
— Хвала небесам! — воскликнул Купер. — Меня вполне устраивает служба личным секретарем влиятельного человека. Я уже на полпути к тому, чтобы стать несносным старым пердуном.
Он повернулся к Титу, слегка порозовел и снял шляпу, явив миру буйную шевелюру.
Тит покачал головой:
— О, тщеславие! Имя тебе — Томас Купер.
Однажды, припомнив свой давний сон о встрече с Купером на празднике Четвертого июня, Тит поинтересовался в письме, не набрал ли тот вес. Купер ответил, что сохранил девичью фигуру, однако, к сожалению, потерял большую часть волос. Тит в порыве милосердия отослал ему ящик эликсира против облысения.
Фэрфакс хлопнула Купера по спине:
— Господи, это же превосходно, Купер. Превосходно.
Он покраснел, как свекла. Счастливейшая в мире свекла.
— Я так рад видеть вас двоих. Прошло столько времени. А… — Радость на его лице слегка поблекла. — А мы ведь не всегда можем быть уверены, что вновь встретимся со старыми приятелями через много лет, не так ли?
В своем последнем письме Тит наконец рассказал Куперу, что Уинтервейл и миссис Хэнкок очень давно погибли в той самой «дворцовой интриге», которая выдернула его из Итона.
Фэрфакс обняла Купера за плечи:
— Но сегодня-то мы вместе. Все старые друзья в сборе.
Они позвали Сазерленда, Роджерса, Сент-Джона и еще нескольких старших парней из дома миссис Долиш и устроили обильный пикник. Посреди трапезы появился Бирмингем, староста их пансиона, да не один, а с Уэстом. Вид Уэста, который не только был капитаном команды по крикету Итона, но и возглавлял команду Оксфордского университета, взбудоражил молодых людей. Теперь он посвятил себя физике и снимал дом вместе с Бирмингемом.
Уэст завел оживленный разговор с Фэрфакс. Потом к их беседе присоединился Тит. Когда Уэст отошел пообщаться с остальными, Фэрфакс прошептала Титу на ухо, что они с Бирмингемом теперь «вместе».
— Думаешь, я слепой? — прошептал он в ответ.
Она расхохоталась, однако ее смех потонул в восторженном вопле Купера:
— Джентльмены, прибыл наш друг с субконтинента!
Тит и Фэрфакс радостно закричали. Разумеется, за прошедшие годы они частенько виделись с Кашкари — и даже провели вместе несколько месяцев в военных походах. Однако встреча с ним здесь, где все началось, была особенной.
Они ели, смеялись и предавались воспоминаниям. После обеда Тит, Фэрфакс и Кашкари попрощались со всеми и, перескочив в Лондон, провели время за очень долгим чаепитием. Им многое предстояло обсудить, поскольку Кашкари также намеревался открыть истину о своем с Амарой участии в Последнем Великом Восстании.
День уже близился к концу, когда Тит и Фэрфакс подошли к дому на Змеистых холмах, где встречались его родители. За последние шесть лет он стал убежищем для еще одной пары, надежной гаванью, где они могли позабыть о своих обязанностях и просто наслаждаться обществом друг друга.
— Помнишь летнюю виллу Королевы Времен Года? — спросил Тит, развалившись на длинном диване в солярии.
— Как я могу забыть самое прекрасное место в Горниле? — поддразнила Иоланта, усаживаясь рядом. — Но ты продолжай.
Он опустил их сцепленные ладони на свою копию Горнила.
— Что ж, недавно я побывал на весенней вилле Королевы Времен Года и увидел там кое-что неожиданное.
Весенняя вилла, расположенная на высокогорном альпийском лугу посреди буйства розовых и лиловых диких цветов, была не менее прекрасна, чем летняя. Тит указал на парочку путешественников, бредущих по лугу. Лица их сияли в свете великолепного заката.
— Взгляни.
Фэрфакс ахнула:
— Но это же твои родители.
— Да, — тихо ответил он. — Она все же сохранила образ отца, чтобы я когда-нибудь его обнаружил. И увидел, как они счастливы вместе.
Они наблюдали, как юная пара, обнявшись, проходит мимо виллы и исчезает за поворотом.
Потом Фэрфакс взяла Тита за руку: