Четверть версты. Восьмушка. Сотня аршин. Десяток шагов.
Сердце Тита колотилось где-то в горле.
Кончик копья ударил в колпак, и тот затрясся.
Ближайшая пара разведчиков радостно заорала и ринулась вперед — только для того, чтобы налететь на преграду, которая все так же была на месте.
Глава 3
— Разве колпак не должен был рассыпаться? — крикнула Фэрфакс.
Должен был, если Тит не ошибся и друзья воспользовались магией крови.
Ну конечно!
— Кровь. Нужно капнуть на колпак мою кровь!
Он нащупал складной нож и подлетел поближе.
Фэрфакс подоспела к куполу в тот же миг и тоже коснулась его рукой. Тит почувствовал биение у ладони, а потом — ничего, кроме воздуха. И немедленно прикрыл любимую щитом. Она сделала то же самое для него — и вовремя, потому что на них тут же посыпался град заклинаний со стороны атлантов на вивернах.
— Тебе следовало защищать себя, — отчитал ее Тит, когда они взлетели повыше. — Сколько раз повторять, не отвлекайся на меня.
— Да ну? Усомниться в том, что твоего щита будет достаточно? Кроме того, — Фэрфакс наклонилась и легонько постучала его кулаком по голове, — ты что, забыл, что Избранной не существует? Ты не менее важен, чем я — и что угодно еще.
— Не забыл. — Тит взял ее за запястье и поцеловал тыльную сторону ладони. — Я прошу не ради миссии, а ради себя.
Фэрфакс вздохнула:
— А что я буду делать без тебя?
На долю мгновения между ними повисла его предсказанная смерть — саван, знаменующий конец всего. Но в следующую секунду Фэрфакс развернулась и воздвигла стену огня.
Драконам обыкновенный огонь не страшен. Однако их наездники инстинктивно все же уворачивались. Тактически это был хороший ход с ее стороны, стратегически — не очень: атланты снова узнали, где она.
В любом случае, виверны отступили: слишком свежи были воспоминания о силе громовержицы.
— Никому не давайте уйти! — призывно прозвенел голос бригадира. — Подкрепление уже рядом!
Новые батальоны бронированных колесниц можно было разглядеть даже без усиления.
К Титу и Иоланте бесшумно подлетел Кашкари:
— Колесницы слишком высоко — на уровне, с которого они разбрызгивают дождь смерти.
— Союзники могут их сбить? Я бы с удовольствием призвала еще молний.
Кашкари мотнул головой:
— Амара уже спросила, и они ответили, что не могут так быстро уронить еще. Нам лучше отступить на базу.
— Но маски же защитят от яда, правда? — уточнила Фэрфакс, когда они добрались до крутого откоса на востоке.
Лагерь повстанцев был врезан в скалы, и единственным путем туда — во всяком случае, единственным известным Титу — оставалась вертикальная щель в кряже перед ними.
— Маски защитили бы от дождя первого поколения, но, по слухам, разрабатывалась более ядовитая версия.
Фэрфакс оглянулась через плечо:
— Посмотрите на виверн! Почему нас не преследуют?
Когда повстанцы устремились к скалам, батальон на драконах, снова собравшийся в более-менее ровный строй, казалось, решил просто понаблюдать.
— Действительно, почему? — нахмурившись, пробормотал Кашкари.
— Можем ли мы не спускаться вглубь базы? — спросил его Тит. — Очевидно, прямо сейчас улететь не получится, но, если уйдем внутрь и нас окружат, выбраться снова станет труднее.
Кашкари кивнул и опять подчинил их ковры своему. Оказавшись в расщелине, они не полетели зигзагами по узкому проходу, как в первый раз, а повернули в боковой туннель, которого сам Тит не увидел бы в непроглядной темноте, и через люк в полу поднялись в «наблюдательный пункт», как назвал его Кашкари.
Едва они соскочили с ковров, Тит крепко обнял Фэфракс. Все еще целую и невредимую. Они оба не пострадали. Нужно было ценить каждый такой момент, горячо благодаря ангелов за их милости.
— Как ты? Держишься?
Она отступила на шаг и внимательно его оглядела:
— Со мной все хорошо. А вот ты — кожа да кости. Ты вообще что-нибудь ел?
— Достаточно.
Большую часть времени Тит, вероятно, ел чуть меньше, чем следовало бы — пища отнимала время, нужное для всего остального. Труднее судить о тех днях, когда он питался только кубиками со вкусом затвердевшего воздуха. Сколько их надо съедать, чтобы нормально хватало?
Фэрфакс вздохнула, качая головой, потом повернулась к Кашкари:
— А как ты, приятель?