-Если бы я был Берро - поднял руки, чтобы все замолчали детектив - чтоб я сделал первым делом? Правильно. Я бы прежде всего... нет, не выпил бы кофе. Я бы собрал все факты и проследил бы логику событий и попытался бы понять мотивы и цели преступников. Надо снова пересмотреть записи.... Возможно, чего-то не хватает. И, надо бы навестить Верита. Тем более он сам приглашал нас. Хелен, мне потребуется ваша помощь.
Они взяли карету и выехали из растревоженной полицейской комендатуры. Ехали молча. Детектив глядел в одно окно, Миц в другое. Каждый думал о чем-то своем. Вертура о темных, мокрых от мелкого осеннего дождя домах и улицах. О дожде, спешащих прохожих, фасадах дворцов и учреждений, проезжающих мимо каретах и верховых. Он пытался думать о деле, но никакие связанные мысли не шли в голову, так что он откинул эти бесплодные попытки и просто думал о том, что видит за окном. Миц думала о том, что вечером надо зашить проеденную молью зимнюю пелерину, о том, что стоит попросить прибавку жалования, иначе не хватит денег на дрова, пока они совсем не подорожали к зиме... Или уже поздно покупать дрова? Она хотела спросить об этом у детектива, но вместо этого сказала.
-На людях вы всегда такой неунывающий, всегда впереди, всегда знаете что делать, а когда остаетесь один...
-Хочется биться головой об стенку - глядя в окно, согласился детектив. Он мог бы сказать много чего еще, но осекся, подумав, что своими словами может испугать и без того немногословную волшебницу. Все-таки рассудив, что надо сказать что-то еще, он повернулся к ней и попытался ободряюще улыбнуться - ну кто-то же должен воодушевлять людей на борьбу. Даже если мы толком ничего не можем сделать. Иначе чем мы лучше этих демагогов из полиции ратуши и замка.
-Да - с улыбкой кивнула Миц и прищурилась. За полтора года кропотливой письменной работы в темном зале полицейской канцелярии, у нее ослабли глаза - у вас хорошо получается. Лучше чем у сэра Бенета. Он всегда такой суровый и строгий. Всегда только приказывает, можешь ты или нет, он всегда требует результат.
-Всегда ходит один, всегда запирается в кабинете - согласился Вертура - говорили, раньше он был другим. Это все старая бригада, ну сэр Динмар, леди Салет, Верит, сэр Адам Роместальдус, учитель Юкс и другие. Когда они только начинали полвека назад. Столько всего важного было сделано. Просто не могу представить себе их всех молодыми.
-Наверное, они были как мы - слегка улыбнулась Миц. На ее бледных щеках проступил легкий румянец - тоже чего-то искали, тоже пытались сделать мир лучше.
-И тоже многие из них погибли.... - кивнул детектив - сэр Лайнет, Дигет. Я слыша о каком-то брате Микусе, об Альберте Корке. Иногда мне кажется, что сэр Бенет такой, потому, что живет этим прошлым. Многие люди говорят, что нельзя жить прошлым и что это очень плохо, надо всегда идти вперед и все такое.... А куда идти, к чему стремиться, если все хорошее осталось в этом самом прошлом? Что делать если ты уже упустил все возможности стать богатым и важным? Ничего не скопил, не достиг в жизни, не завел семьи? Молодиться за кружкой юва в кабаке, и кричать о том, что ты самый лучший? Самоутверждаться на молодых строя из себя нечто? Это легко сказать в двадцать лет, или в тридцать. Возможно, в сорок. А сколько сэру Бенету? Семьдесят, восемьдесят? Сто двадцать? Я даже не знаю, сколько ему лет. Все бумаги всегда были под замком леди Салет. Может у него даже какое-то другое имя. Как-то кто-то сказал, что он был оруженосцем сэра Динмара. Когда? Во время похода на юг? Сто лет назад? Знаете, Хелен.... Мне кажется, что он такой, потому что мы для него - его прошлое. Он пытается исправить свои ошибки. Пытается отстраниться, чтобы не повторить их. Поэтому с нами он такой непреклонный и злой. Ну как больше дерево, под которым путники прячутся от палящего солнца. По крайней мере, я так понимаю...
И Вертура смущенно опустил глаза. Миц пожала плечами и отвернулась.
-Наверное, вам виднее - только и ответила она и задумалась о чем-то своем.
Замолчал и Вертура. Он всегда любил поговорить на подобные темы. Размышлять о таких вещах в одиночестве просто мука. Но и от разговоров, как после не в меру выпитого, когда проходит первая эйфория, на душе становится еще более мрачно и дурно.
Наставница Салет открыла глаза. В гостиной Динмар-тулла было как всегда тепло, но не душно. В камине потрескивали ароматные дрова. За окнами стояло серое осеннее небо. Светильник дневного света у письменного стола придавал мебели и обшитым аккуратными березовыми досками, стенам уютные теплые оттенки. От низкого столика над курительницей поднимался легкий сизый дым. Сандал, смола пихты и белый опиум. Тут же остался и недопитый кубок легкого черничного вина. В тишине неспешно цокали клавиши пишущей машинки лорда Динмара. Наверное, именно ее редкие нестройные щелчки и усыпили волшебницу.